Михаил Магид, публицист, специалист по Ближнему Востоку, специально для Eurasia Diary
Вряд ли политики и военные США сознавали, что свергнув Саддама Хусейна, они помогут Ирану. Однако, именно это случилось в результате американо-иракской войны 2003 - 2011 гг. Уничтожив режим Саддама и введя в Ираке элементы представительной демократии, США привели к власти представителей шиитского большинства, тесно связанных с шиитским режимом Ирана.
Следующей после Ирака стала Сирия. Иранцы действуют на двух уровнях. Во-первых, они давно установили тесные контакты с правительством в Ираке и с алавитами (близкое к шиизму течение) Башара Асада. Иран оказывает этим режимам серьезную военную и финансовую поддержку в борьбе с суннитскими восстаниями и с ИГИЛ. Только правительство Асада получило от Ирана десятки миллиардов долларов. Во-вторых, иранцы строят в Сирии и Ираке параллельную государству систему иррегулярных шиитских ополчений.
В Ираке Силы народной мобилизации (PMF) сыграли важнейшую роль в разгроме ИГИЛ. В Сирии - это Силы Национальной Обороны (NDF), которые насчитывают в два раза больше людей, чем регулярная армия и лучше мотивированы. NDF являются важнейшей частью вооруженных сил Асада, которые противостоят повстанцам-суннитам. Обе организации находятся под финансовым, военным и идеологическим влиянием Ирана. В прошлом данная модель была успешно использована в Ливане, а затем стала экспортироваться в другие страны. Ливанская милиция Хезболла стала основой шиитской борьбы с Израилем.
Контролируемое Ираном пространство простирается тепеть от границ Афганистана до Средиземного моря. Однако, политика устроена так, что усиление одних государств вызывает тревогу и раздражение других. Саудовская Аравия и большинство арабских стран обвинили Иран в поддержке международного терроризма. Израиль обсуждает планы ударов по про-иранским силам в Сирии. Впервые в истории арабо-иранский конфликт стал выдвигаться на первый план, уменьшая значение арабо-израильского конфликта. Это создало предпосылки для новых соглашений между арабами и Израилем. В то же время Турция стала проявлять возрастающую активность на севере Сирии, вступая в столкновения с Асадом и про-иранскими формированиями.
В этих условиях позиция США играет огромную роль. В администрации президента Трампа до сих пор боролись две фракции. Сам президент и его зять Джаред Кушнер, который курирует политику Трампа на Ближнем Востоке, заняли жесткие анти-иранские позиции. Президент обеспокоен усилением Ирана, настаивает на прекращении ядерной сделки с этой страной (постепенная отмена международных санкций в обмен на отказ Ирана от ядерного оружия). Это может означать введение новых анти-иранских санкций и даже воздушные удары по Ирану и\или его союзникам. С другой стороны, глава американской дипломатии Рекс Тиллерсон стоял за продление ядерной сделки и мягкую позицию в отношении Ирана. Эта линия была основана на нежелании ссориться с европейскими странами, которые поддержали ядерную сделку. Кроме того, в рамках мягкой позиции, Иран рассматривался как сила, сдерживающая радикальные организации суннитов-джихадистов (ИГИЛ, Аль-Каида и др.).
Однако, в последнее время Трамп почувствовал себя более уверенно. Специалист по Корее Андрей Ланьков отмечает, что политика воруженого шантажа, направленная против КНДР, дала результаты. Руководство страны отказалось от продолжения ракетных программ и намерено сесть за стол переговоров с американцами. Кроме того, Китай уступил американскому шантажу и ввел против КНДР суровые санкции. Весьма вероятно, что теперь Трамп захочет применить ту же тактику вооруженного шантажа к Ирану. Трамп потребует прекращения иранской ракетной программы и\или вывода иранских и про-иранских сил из Сирии и Ирака. Он будет настаивать на отмене ядерной сделки, на новых свирепых санкциях, грозить ударами. Таким образом, отставка Тиллерсона может привести к переменам в американской политике в отношении Ирана.
Великобритания, Франция и Германия уже предложили новые санкции в отношении Ирана из-за его баллистических ракет и его роли в войне в Сирии, в попытке убедить Вашингтон сохранить ядерную сделку 2015 г с Тегераном. Несомненно, это - реакция на отставку Тиллерсона и на угрозы Трампа. Трамп может пойти на компромисс, но он потребует от Евросоюза серьезных ограничений в отношении иранскй экономики. Европейские державы, со своей стороны, хотят смягчить будущий американский и израильский натиск на Иран и контролировать его.