К примеру, пишут что новое руководство Армении неоднократно заявляло о готовности к нормализации отношений с Турцией. Но (внимание!) без предусловий. И почему то огорчаются, что эти заявления пока не встречают нужного понимания со стороны Турции.

Ситуация в армяно-турецких отношениях не претерпела каких-либо изменений в 2018 году. Этих отношений практически нет, не считая нескольких десятков тысяч трудовых мигрантов из Армении, работающих в Турции, а также деятельность армянских челночных торговцев.

Вспоминают, что в марте 2018 года тогдашний президент Серж Саргсян объявил о денонсации подписанных в Цюрихе протоколов о нормализации отношений. Решение Саргсяна было чистой формальностью - "футбольная дипломатия" почила задолго до этого.

Однако после смены власти в Армении ее новое руководство в лице премьера Никола Пашиняна неоднократно заявляло о готовности к нормализации отношений без предусловий. Эти заявления не встречают нужного понимания со стороны Турции - последняя по-прежнему продолжает настаивать на решении карабахского конфликта.

И вот, несмотря на отсутствие повода для оптимизма, тюрколог Варужан Гегамян считает, что Армения может и должна по нескольким направлениям работать для диалога с Анкарой.

"Если есть желание пересмотреть концепцию внешней политики Армении для проактивной дипломатии в регионе, то одним из условий этой проактивности является работа с турецкой стороной. Нужно разработать комплекс подходов и методов, с учетом опыта прошлых лет, в том числе и пресловутой "футбольной дипломатии", - сказал Гегамян в интервью Sputnik Армения.

Любой процесс примирения между двумя странами предполагает вовлечение третьих стран в качестве неких посредников. Пока что в случае с армяно-турецкими отношениями этих акторов мы не видим, отмечает эксперт.

"У нас под боком находится огромная страна с огромным населением, она играет важную роль в региональной геополитике, внутри этой страны также происходят неоднозначные процессы, которые так или иначе оказывают влияние на Армению. Это означает, что нам нужно постоянно иметь под рукой несколько сценариев развития отношений с Турцией. Эти сценарии в любом случае предполагают контакты, работы с турецкой стороной", - убежден Гегамян.

Эксперт призывает власти Армении попытаться сформировать многосторонний формат отношений с Турцией. Если раньше переговоры с Анкарой преимущественно велись в двустороннем формате, то сейчас можно создавать новые форматы с привлечением других игроков - России, Ирана, или других международных субъектов.

С этими словами армянского эксперта все вроде бы ясно, но, как и положено, далее Гегамонян обнажает свою армянскую сущность и говорит:

""Бархатная революция" в Армении, закрепившая за ней имидж "островка демократии", является хорошей возможностью привлечь на свою сторону те политические силы и группы в Турции, которые наиболее ущемлены Эрдоганом". То есть армянский тюрколог предлогает, как он сам выражается, "при последовательной и грамотной внешней политике найти множество точек соприкосновения с этими силами и группами".

Говоря простым языком, армянский эксперт предлогает договариваться с турецкими группировками, которые в данное время нацелены на расшатывание государственых устоев Турции, и, которым, не нравится нарастающаяся мощь и авторитет этой страны, и, которые считают, что для Турции предначертен "другой путь равития". 

Начнем с того, что не только в Армении, но и многие на Западе полагают, что сближение Армении с Турцией могло бы стать очень позитивным знаком. Мол, есть, конечно, болезненные вопросы, касающиеся общей истории, но надо признать их существование и двигаться вперед. Весь мир знает, мол, что произошло в годы Первой мировой войны в Османской империи, но... надо идти вперед, шаг за шагом и постараться прийти к согласию. Это, мол, нужно и Армении, и Турции. И так далее.

Озвучиваются и фантастические предположения, к примеру, о том, что "нормализовав отношения с Арменией, Турция может оказать еще большую поддержку деятельности Минской группы ОБСЕ, а в итоге - решению карабахской проблемы". Правда, непонятен сам механизм того, как Турция сможет это сделать.

Турция же в лице официальных лиц всегда заявляет, что нормализация отношений между Турцией и Арменией невозможна до тех пор, пока Армения не освободит азербайджанские земли.

При этом особо подчеркивается, что Армения оккупировала 20 процентов азербайджанских земель, совершила Ходжалинский геноцид. Турецкая сторона готова поддержать любую формулу Азербайджана по урегулированию армяно-азербайджанского нагорно-карабахского конфликта.

Официальная Анкара неоднократно выражала недовольство тем, что, во-первых, данный вопрос уже принял статус замороженного конфликта, и неоднократно заявляла, что нужно изменить эту ситуацию. А во-вторых, решение данной проблемы усилило бы деятельность самой Турции на Южном Кавказе, который в этом случае превратился бы в регион стабильности и сотрудничества.

Так что, во-первых, мнение некоторых армянских экспертов, официальных лиц и западных кругов о сближении Армении с Турцией ничто иное, как низкопробное фарисейство, которое в столь серьезных вопросах просто недопустимо. Ведь, карабахский вопрос считается решением геополитических задач в регионе в целом и касающихся армяно-турецких отношений в частности. Карабахский конфликт давно стал элементом геополитического противостояния на Южном Кавказе. Прекрасно известно, что Турция прервала отношения и закрыла границы именно из-за оккупационной политики Армении в отношении Азербайджана. Турецкая сторона не раз заявляла, что карабахский вопрос должен быть решен в рамках территориальной целостности Азербайджана, и она будет делать все возможное для достижения мира в регионе. Армения должна положить конец оккупации, освободить регион от напряженности.

Во-вторых, Анкара неоднократно обвиняла армянскую сторону в неискренности, когда в прошлом, во время процесса нормализации отношений Ереван поднимал тему так называемого "геноцида".

В-третьих, есть мнение, что открытие турецко-армянской границы - это чисто американский проект. И это мнение, существующее в Москве, имеет право на жизнь. Ведь именно Вашингтон в свое время предпринимал в этом направлении активные усилия. И, безусловно, эти действия рассматривались Россией в контексте общего стремления США прочнее закрепиться на Южном Кавказе. Ведь, получив выход к портам Черного и Средиземного морей в Турции, Ереван мог бы привязаться к странам Запада, из-за чего уменьшилась бы его заинтересованность в России. Армения в таком случае уже не будет в изоляции и не будет более зависеть от России.

Согласится ли с таким положением Россия? Безусловно, нет.

В-четвертых, даже открыв границы и наладив дипломатические отношения с Арменией, пусть даже при этом "забыв" про карабахскую проблему, у самой Турции проблемы с этой страной не закончатся, а, наоборот, перейдут на другой уровень. У Армении и армянской диаспоры есть предлинный список претензий к Турции, которых хватит на то, чтобы мотать нервы Анкаре не один десяток лет.

И самое главное - официальный Ереван никогда не потребует у диаспоры отказаться от международного признания "геноцида армян" в Османской империи. Кроме того, это признание является одной из составляющих стратегии национальной безопасности Армении.

Представители армянской диаспоры не раз заявляли, что международное признание "геноцида армян" - только начало. Мол, турецкое общество, в свою очередь тоже должно признать этот "исторический факт". После признания "геноцида" должна последовать материальная компенсация армянскому народу. Кстати, нешуточная дискуссия о размере суммы, которую надо потребовать у Турции в качестве компенсации за "геноцид", продолжается до сих пор.

Одним словом, даже если граница откроется, вопросы, связанные с территориальными притязаниями к Турции, историческими экскурсами, предрассудками международной общественности и усилением туркофобии, никуда не денутся и не решатся сами собой.

И, наконец, и в Турции, и в Армении прекрасно понимают, что процесс налаживания армяно-турецких отношений невозможен без учета интересов Азербайджана, который, принимая во внимание современные геополитические процессы и тенденции развития в регионе, разработал и последовательно реализует стратегию, которая опирается на возможности собственного пространства и геополитического положения и нацелена на защиту своих национальных интересов.