Над входом в пятиэтажное кирпичное здание УВД Нижнекамска висят полотна с цветами двух флагов - российского государственного и татарстанского, а также огромный щит с фразой, которой до реформы, переименовавшей милицию в полицию, заканчивалась присяга сотрудника органов внутренних дел: "Служа закону, служим народу". Теперь, чтобы стать полицейским, нужно пообещать служить России и закону, но до Нижнекамска эти нововведения пока не дошли.

В ноябре в СМИ попало видео, сделанное 22-летним местным жителем города Ильназом Пиркиным на крыше одной из многоэтажек города. Пиркин провел в одном из кабинетов отдела полиции больше 20 часов, вышел, поднялся на крышу дома, записал видео, обвинив полицейских в пытках, и покончил с собой. Сейчас под арестом находятся четверо сотрудников УВД.

Русская служба Би-би-си отправилась в Нижнекамск, небольшой город в трех часах езды от Казани, чтобы разобраться, почему именно из Татарстана год за годом приходят сообщения о пытках в полиции.

"Все уже решено"

Мужчина в очках нервно усмехается, свесив руку из клетки, пока судья Верховного суда Татарстана зачитывает материалы его жалобы на арест. В заседании он участвует по видеосвязи из следственного изолятора в Чистополе. В Нижнекамске, где мужчина был задержан, своего СИЗО нет.

32-летнего Рината Ахметшина, работавшего начальником отдела по борьбе с организованной преступностью УВД Нижнекамска, обвиняют в превышении полномочий с применением насилия. Его адвокат утверждает, что в деле против полицейского только голословные утверждения потерпевших и никаких доказательств.

"Ваша честь, в чем меня обвиняют - я не совершал. Мне говорили, что я проявил инициативу… Это у меня от руководителя команда была вызвать", - не вполне ясно начинает Ахметшин, когда судья спрашивает, желает ли человек в камере чистопольского изолятора что-то сказать.

"Страдают мои дети, страдает моя семья. У меня бабушка еще не знает, что я здесь… Но необоснованно меня обвинили", - говорит Ахметшин.

Покончившего с собой в октябре Ильназа Пиркина подозревали к краже автомагнитолы. В видеообращении, которое Пиркин записал перед смертью, он говорил, что сотрудники УВД пытали его и выбивали признание в 47 других преступлениях. Через неделю после смерти мужчины, 25 октября, Следственный комитет России возбудил уголовное дело против трех полицейских.

Вечером того же дня коллеги подозреваемых в избиении Пиркина доставили в УВД владельца украденной магнитолы и его друга. И владелец, и друг утверждают, что начальник ОБОП Ринат Ахметшин принуждал их признаться, что это они, выследив вора, угрозами и силой довели его до самоубийства.

Ахметшин и его адвокат настаивают, что никаких оснований для ареста не было. Обвинение якобы построено исключительно на показаниях владельца машины и его друга, а "очевидцы событий" - по всей видимости, другие полицейские - утверждают, что насилия не было.

После того как судья удаляется для принятия решения, Ахметшин негромко переговаривается с соседями по камере: за его спиной в клетке своей очереди на видеозвонок дожидаются еще двое.

"Без изменения оставят, все уже решено, блин", - тихо отвечает полицейский на реплику кого-то из арестантов.

Спустя десять минут судья возвращается с решением: суд оставил начальника нижнекамского ОБОП под арестом.

- Изолятор, вы меня слышите? - подходит к микрофону секретарь судебного заседания.

- Без изменения осталось, ваша честь? Я не услышал! - пытается понять Ахметшин.

- Кириллов! Кириллов нужен! - вызывает следующего задержанного из чистопольского СИЗО секретарь.

Встреча со старым другом

"Ильназ таким [воровством] не занимался. Он постоянно с мамой на даче, с папой, со мной", - девушка Пиркина Ильмира, нервничая, переходит с прошедшего на настоящее время. Его мама Гюзелия Пиркина уверена, что если бы сын воровал, скрыть это от родных у него бы не получилось: "Работа все время, ночные смены, дневные, потом отсыпался".

Санитаром молодой человек устроился еще во время учебы в медицинском колледже - после занятий выходил на вечерние смены в местный психоневрологический диспансер. Не каждый парень в его возрасте пойдет на такую работу, но он сам для себя зарабатывал, рассказывает мама Пиркина.

Летом 2017 года Пиркин поступил на лечебный факультет медакадемии в Ижевске. Последняя запись на его странице в социальной сети "ВКонтакте" - фотография в окружении девушек в белых халатах - сделана 5 сентября. Ильназ и Ильмира хотели остаться в Ижевске, но денег не хватало. Они вернулись в Нижнекамск, планировали пожениться.

Всю первую половину дня 18 октября молодые люди провели вместе. По словам Ильмиры, днем парню позвонил близкий приятель Айнур Гимадиев, который недавно перебрался из Нижнекамска в Казань.

"Это старый друг. С [медицинского] колледжа вместе. Лучший… бывший друг теперь", - поясняет девушка. По телефону Ильназ и Айнур договорились о встрече тем же вечером у гостиницы "Кама", а Ильмира отправилась в магазин. "Через час он перезвонил. Спросил, дошла ли я. Он сказал, что его друг Айнур еще с кем-то забрали, куда-то они поехали, чтобы я не волновалась. Потом связь оборвалась", - говорит девушка. Больше она со своим женихом не разговаривала.

Ильназ Пиркин дал о себе знать лишь вечером следующего дня - примерно за два часа до своей смерти. В том, что происходило с ним в течение 28 часов - с момента задержания у гостиницы "Кама" около 18:00 18 октября до смерти 22:00 19 октября - теперь пытаются разобраться и следователи, и близкие Пиркина.

Правообладатель иллюстрации

VK.COM

До его гибели семье не приходилось сталкиваться с работой полиции. "Поэтому мы даже не знали, что у нас творится в Нижнекамске. Вот сейчас начали по чуть-чуть понимать", - говорит мама парня.

После того как история Ильназа Пиркина стала темой федеральных СМИ, а расследование причин его самоубийства повлекло аресты полицейских и проверку городского УВД, семья парня начала получать сообщения от других жителей Нижнекамска, которые в разное время жаловались на избиения и пытки.

"Хотите я вам покажу, сколько мне человек пишут и просят помощи? [Рассказывают, что] сколько дел открыли - столько же закрыли. Дальше Нижнекамска дела не уходят у нас", - рассказывает Гюзелия Пиркина.

Стереосистема из "Лады"

Утром 15 октября, за четыре дня до самоубийства Пиркина, житель Нижнекамска Николай Удиряков вышел из дома, открыл багажник своей "Лады Самары" и понял, что в нем чего-то не хватает. Не хватало недавно купленного сабвуфера. Вместе с ним из машины пропали колонки и магнитофон.

О пропаже техники расстроенный мужчина рассказал своему коллеге Владимиру Тимофееву, а еще через некоторое время позвонил ему и сообщил, что обнаружил украденное на сайте бесплатных объявлений Avito. Продавец по имени Айнур был готов показать товар в Казани. Удиряков попросил своего друга Тимофеева поехать вместе с ним и под видом покупателей посмотреть на магнитолу и колонки.

По словам Тимофеева, в автомобиле Айнура было много разной техники, но свои колонки и магнитофон Удиряков сразу узнал. За оборудование продавец попросил 14 тысяч рублей. "Когда он сказал [цену], Николай [Удиряков] говорит - извини, дружище, но я это покупать не буду. Это все мое… Достал телефон, фотку документов на магнитофон показал. Сверили серийный номер - и все", - вспоминает Тимофеев.

Продавец Айнур Гимадиев, тот самый приятель Ильназа Пиркина по медицинскому колледжу, не стал отпираться, рассказал, что получил технику от своего друга из Нижнекамска и предложил "спокойно" разрешить конфликт. По словам Тимофеева, прямо во время этого разговора Гимадиев связал по телефону Удирякова и Пиркина и те обо всем договорились: владелец стереосистемы забирал свой магнитофон и получал чистку машины.

"После этого мы поехали в Нижнекамск домой с вещами. Приехали поздно вечером. Я еще Николая завез, и сам домой поехал", - утверждает Тимофеев.

Тем же вечером 18 октября в Нижнекамске Пиркин отправился к гостинице "Кама". Там он сел в машину к родственнику лишившегося автомагнитолы Удирякова, рассказывает юрист Андрей Сучков. Он сотрудничает с правозащитной организацией "Зона права" и теперь представляет интересы родственников Пиркина.

За двадцать с небольшим минут "они достигли определенной договоренности, как они этот инцидент загладят". "Пиркин согласился провести химчистку, восстановить разбитый в машине плафон... Он [родственник Удирякова] вернул его на место [к гостинице], и с этого места его задержали сотрудники полиции", - объясняет Сучков.

Село Афонька

Примерно в половине шестого вечера 18 октября мимо камеры видеонаблюдения гостиницы "Кама" пробегает худощавый парень в коричневой куртке. Источник издания "Бизнес-онлайн" в МВД Татарстана утверждает, что это Пиркин. Молодой человек останавливается недалеко от входа в гостиницу. Дождавшись подъехавшей к нему машины, он о чем-то говорит несколько минут с водителем, затем садится в автомобиль и уезжает.

Через 25 минут машина возвращает его к гостинице "Кама". После этого в кадре появляются силуэты полицейских, которые задерживают парня, объясняет содержимое видео с едва различимыми фигурами тот же источник "Бизнес-онлайн".

В записанном спустя сутки после задержания видеообращении Пиркин четко указывает, что его задерживали полицейские: надели на него наручники, запихнули в машину и повезли "в лес", избивая по дороге. При этом, по его словам, он прямо спросил у них, являются ли они сотрудниками полиции, но получил отрицательный ответ.

Пиркин упоминает место, в которое его увезли сотрудники полиции - "село Афонька": так в Нижнекамске называют село Большое Афанасово на окраине города. Дорога от гостиницы "Кама" до этого района на машине занимает примерно десять минут.

Происходившее где-то на отшибе Нижнекамска парень описывает так: "...начали пугать всяческими словами. Лопату взяли… Имен я не смогу назвать, но я могу назвать, что это за бригада - они работают по машинам. Сказали, что я все расскажу, хотя вопрос, с которым Айнур меня подставил, с хозяевами [машины] мы уже урегулировали".

После "разговора" в лесу те же люди, по словам медбрата, повезли его в УВД.

"Думаю, вы обо мне еще услышите"

"Завели меня в кабинет 207-ой. Поставили ноги не на ширине плеч, а насколько они вообще разгибались, и этот молодой опять начал меня […]. Ну если честно, бьешь ты конкретно [как девчонка]", - усмехаясь, обращается на видео Пиркин к человеку, наносившему ему удары. Он подробно описывает происходившее с ним: "Противогаз достали… ну, кстати, ребят, противогаз это реально вещь, работает стопудняк. Одевают на тебя противогаз, у него такая трубочка и закрывают эту трубочку. Доступ воздуха вообще прекращается - не просто мало становится, а его вообще нет".

В видеообращении Ильназ Пиркин рассказал, что в одной действительно совершенной им краже он сознался, понимая, что товарищ его уже "сдал".

Один из полицейских якобы вытащил бумагу, в которой говорилось о 47 ограблениях машин - от Пиркина требовали взять вину за них на себя. "Долго они меня пытали. Я уже под конец начал кричать: "Сознаюсь! Сознаюсь!" Я не знаю, как это произошло, они в конце отстали. Наверное, потому что я в последний раз реально сознание потерял…" - рассказывал он.

Сколько именно часов Пиркин провел на втором этаже кирпичного здания нижнекамского УВД, он не уточнял. На видео сказал: "Меня отпустили только что, я пришел сюда". Запись сделана вечером 19 октября, на следующий день после задержания, на крыше жилой многоэтажки на Южной улице.

Закончил парень словами: "Мое видео для правоохранительных органов подходит к концу. Я очень сильно замерз… До скорой встречи. Думаю, вы обо мне еще услышите".

Тем же вечером - около восьми часов - Пиркин позвонил маме. Родители парня в это время навещали его сестру в Набережных Челнах. Гюзелии Пиркиной во время того телефонного разговора показалось, что сын расстроен.

"Он сказал: "Простите, я не смог с вами [поехать]. Приезжал Айнур, мы с ним были. Я, говорит, вас очень люблю". Я еще подумала - переживает, наверное, что с нами не поехал. Я ему - ничего страшного", - пересказывает разговор Гюзелия.

Своей девушке Пиркин послал голосовое сообщение. В конце послания просил найти его телефон. Ильмира тут же побежала к дому на Южной улице, на который указал парень, и увидела, как он упал. Это произошло около 22:00.

"Может быть и да, может быть и нет"

Через три дня после смерти сына, 23 октября, не дождавшись звонка от следователей, родители сами отправились искать его вещи. Часть из них, кстати, не нашлась до сих пор: 8 декабря следственное управление по Татарстану сообщило о том, что сотрудники морга потеряли вещественные доказательства - одежду молодого человека.

В кабинете следователь показывал родным Пиркина предметы, найденные на крыше. "Там [были] сигареты, хотя и не курил. Вода была "Нарзан". Еще что-то… Зажигалка, ключи. Телефон…" - Гюзелия рассказывает, что попросила разрешение забрать мобильный, но следователь поначалу отказывал.

Все это время, пока телефон был у следователей, они не могли проверить память устройства: говорят, сначала не было подходящей зарядки, а затем, когда телефон подключили к сети, оказалось, что на нем установлена блокировка.

Мобильный разблокировала девушка погибшего Ильмира. Оставленное им видео она смотрела вместе со следователем в его кабинете.

На следующий день прокуратура Нижнекамска потребовала возбудить уголовное дело, а еще через сутки в город приехала комиссия из центрального аппарата республиканской прокуратуры. В течение двух дней - 25 и 26 октября - были задержаны трое полицейских из отдела по имущественным преступлениям УВД Нижнекамска - Гадель Рахимов, Игорь Филинов и Наиль Миндубаев.

Русской службе Би-би-си не удалось пообщаться с представителями нижнекамской полиции и МВД Татарстана, несмотря на просьбы об интервью.

В течение двух с половиной недель МВД Татарстана официально хранило молчание. Лишь 8 ноября глава республиканского министерства на открытии нового казанского отдела полиции "Сафиуллина" (бывшего ОП "Дальний") сообщил: "Наша позиция принципиальная и непримиримая по вопросам всякого, даже потенциального насилия. Говорить по Нижнекамску да или нет пока рано. Там может быть и да, может быть и нет".

В репортаж ведомственной газеты "Особый менталитет", подробно пишущей о работе местной полиции, комментарии министра не попали - как и сообщение о последовавшей еще через неделю отставке главы нижнекамского УВД Роберта Хуснутдинова.

Вскоре после того как сотрудники отдела полиции были взяты под стражу, за них вступился неназванный "высокопоставленный источник" в региональном министерстве. В интервью изданию "Бизнес-онлайн" он намекнул, что причины тяжелого эмоционального состояния Пиркина следует искать в событиях, предшествующих задержанию.

"Братки", ОПГ, "счетчик"

История того, что произошло с Пиркиным, изложенная "высокопоставленным источником" в МВД Татарстана, похожа на сюжет российских детективных телесериалов 20-летней давности.

По его словам, машина, в которую, как видно на записи камер у гостиницы "Кама", садится Пиркин за полчаса до официального задержания, принадлежит неким "членам ОПГ". Как рассказал изданию пожелавший сохранить анонимность собеседник из министерства, парень был уверен, что едет на встречу со своим другом Айнуром - тот якобы выманил Пиркина, обещая отдать вырученные от продажи стереосистемы деньги.

Но вместо Айнура у гостиницы "Кама" Пиркина дожидались "братки", которые повезли его "за ближайшие гаражи", где избили и провели с ним разъяснительную беседу в духе "ты совершил плохой поступок, обидел хорошего человека". В конце разговора молодому человеку якобы сообщили, что теперь он "должен денег" и "стоит на счетчике".

Имена членов таинственной преступной группировки из Нижнекамска, население которого ограничивается примерно 240 тысячами человек, в МВД за прошедшие с тех пор два месяца назвать не смогли.

По версии "высокопоставленного источника", после избиения "братки" вернули Пиркина туда же, откуда увезли, к гостинице, откуда его забрали в отделение полиции на допрос, закончившийся тем же вечером. Остальное время до самоубийства (около суток), говорит анонимный собеседник "Бизнес онлайн", Пиркин просто "бродил" по городу.

Это противоречит не только словам самого Пиркина (в видеообращении он говорил о том, что пришел на крышу сразу после того, как его отпустили), но и рассказам адвокатов обвиняемых в пытках полицейских.

"Он домой не хотел идти сам. Ночью страшно"

В УВД Нижнекамска задержанный по подозрению в краже молодой человек провел около 21 часа. Все это время Пиркин, по словам защитников дежуривших 18 и 19 октября полицейских, отказывался уходить, несмотря на предложения сотрудников МВД, которые убеждали парня пойти домой. Следователь смог допросить Пиркина лишь в 15-16 часов следующего дня, рассказывает адвокат Рахимова Сергей Сычев.

"[Остававшийся ночью с Пиркиным] Миндубаев предлагал ему: говорит, ты чего, мол, тут? Я же вот работаю, я дежурный, я вынужден здесь находиться, [а ты] иди домой, - приводит версию полицейского его адвокат Надежда Прудникова, - нет, он домой не хотел идти сам. Ночью страшно".

По словам защиты арестованных полицейских, между ними и подозреваемым в краже медбратом шел обычный разговор, говорили они в том числе на отвлеченные темы. Пиркин, судя по записи видеокамеры над входом в УВД, выходил с оперативниками покурить.

В деле против Филинова, Миндубаева и Рахимова никаких реальных доказательств пыток нет, говорят адвокаты. Патологоанатом, осматривавший тело, не нашел следов избиения, о которых на записи рассказывал Пиркин. Сопоставление данных видеокамер, установленных у гостиницы "Кама" и УВД, дает разницу в десять минут между задержанием и приездом в управление - за это время полицейские не могли увезти парня "в лес".

Но гематомы проступают не сразу - в первые часы после смерти синяки действительно могли быть не видны, возражает юрист семьи Пиркина Андрей Сучков. Что же касается записей с камер, то на них может быть выставлено разное время.

Наконец, защита сотрудников УВД ссылается на то, что никаких следов ДНК Пиркина на противогазе обнаружить не удалось. Правда, с официальными результатами этого исследования адвокаты пока не знакомы. Но "говорят об этой экспертизе как о свершившемся факте, что она готова", отмечает адвокат оперативника Рахимова Сычев.

На уточняющий вопрос "кто говорит?" защитник отвечает: "Все! И пресса говорит. Если бы там были следы Пиркина, об этом бы уже все знали", - уверен Сычев. Об отсутствии следов ДНК на противогазе сообщал все тот же "высокопоставленный источник" в МВД. Арестованных спустя неделю после той ночи полицейских их защита называет жертвами обстоятельств.

Все дело в отношении общества к полиции, полагает адвокат Филинова Татьяна Ярема: "Вы сейчас просто на улице спросите у кого-нибудь: знаете это дело? - да, знаем. А если вы скажете, что их выпустили, что завтра будет в городе, во всех средствах массовой информации? Скажут - бьют безнаказанно, люди [самоубийства совершают]!"

"Я понять ничего не мог, мне было плохо"

О жалобах на издевательства в нижнекамском УВД Владимир Тимофеев, который помогал Удирякову в поисках стереосистемы, до недавнего времени ничего не слышал. "Раньше думал: случается что-то - в полицию обращаешься, брат там работает, все нормально… А теперь страшно идти". На вид ему не больше 25 лет. Рассказывая о своем опыте общения с полицией, он явно старается не нервничать, но это ему плохо удается.

Вечером 25 ноября, в день, когда следственный комитет возбудил дело в отношении трех сотрудников УВД, дома у друга владельца стереосистемы Удирякова, Владимира Тимофеева были гости.

В районе восьми вечера в дверь настойчиво постучали. Тимофеев увидел на пороге двух "здоровых человек в гражданской одежде". Они мельком показали удостоверения и, отказавшись отвечать на какие бы то ни было вопросы, повезли его в УВД.

Он растерянно пересказывает свой разговор с полицейскими: "Я спрашивал - что я сделал? Вроде ничего не делал: дом-работа, дом-работа. Я тогда даже не подумал, что это как-то связано с магнитолой".

На проходной УВД "как на самолете" пронеслись мимо дежурного - посещение никак не оформляли, у Тимофеева даже не было с собой паспорта.

Через некоторое время в кабинет, в который завели Тимофеева, пришел начальник отдела по борьбе с организованной преступностью. Рината Ахметшина интересовали подробности поездки в Казань 18 октября, где Тимофеев со своим коллегой Удиряковым встречались с продавцом краденой техники Гимадиевым.

Что именно хотел услышать Ахметшин, Тимофеев сначала не понимал. Только тогда в УВД Тимофеев, по его словам, узнал, что человек, сознавшийся в краже автомагнитолы из машины его друга Удирякова, покончил с собой.

В дежурной части нижнекамского УВД работает брат Тимофеева. В тот день его не было в управлении, но коллеги попросили приехать. Пока брат находился в кабинете, Ахметшин вел себя корректно, но когда родственник выходил, всё, по словам Тимофеева, менялось: в один из таких моментов он получил сильный удар по голове.

"Он [Ахметшин] входил-выходил. Временами придет, поорет и уходит. Потом в очередной раз пришел и уже руками начал бить по голове. Левой рукой нагнул и прямо кулаком два раза ударил", - Тимофеев сжимает правую руку и с силой сверху вниз бьет несуществующего человека.

Он рассказывает, что почувствовал тошноту и сильную головную боль, а полицейские вытащили из-под стола мусорное ведро, принесли чайник и попросили его смыть кровь. Вскоре Тимофеева повели в другой кабинет. Там находился его приятель, владелец машины, из которой была украдена техника, Николай Удиряков. Полицейский, утверждает Тимофеев, требовал от друзей сознаться в том, что в день их поездки в Казань они избивали Пиркина незадолго до его официального задержания.

"Ринат этот Николаю начал говорить, что это мы его [Пиркина] возили в лес, копать заставляли. Я уже понять ничего не мог, мне было плохо. Потом они сказали Николаю: ты знаешь, что твой друг ни при чем, но получает больше тебя. Признайся, а не то друга твоего будут пинать до последнего… Типа меня будут бить до последнего", - на этих словах у Тимофеева пропадает голос.

Он пьет воду и после паузы говорит, что почти больше ничего после этого не помнит - только как его вернули в предыдущий кабинет и передали брату.

О том, что происходило в УВД, он в тот день рассказал только одному человеку - жене. "Еле ее успокоил. В душ пошел… Когда голову начал мыть, кровь по ванной потекла. Она распереживалась, хотела скорую вызвать", - говорит Тимофеев. На следующий день она сама пошла в следственный комитет.

"Оперативники - не идиоты!"

"Он много чего утверждает. Голословные утверждения. Они ничем не подтверждены", - отвечает адвокат Ахметшина Ильдар Усманов на пересказ корреспондентом Русской службы Би-би-си слов Тимофеева. Усманов обращает внимание на то, что на следующий день после предполагаемого избиения Удиряков и Тимофеев сами пришли на официальный допрос в УВД.

Приезд в восемь часов вечера двух полицейских за Тимофеевым адвокат называет "одной из форм приглашения", которая объясняется особым отношением правоохранительных органов к этому расследованию. Это дело перестало быть обычной кражей с момента самоубийства Пиркина, оно требовало скорейшего раскрытия, полицейские должны были разобраться, как колонки и магнитофон вернулись к владельцу, осмотреть их и приобщить к делу в качестве вещественных доказательств, объясняет защитник.

Кроме того, после самоубийства Пиркина нижнекамское УВД наводнили проверяющие из МВД Татарстана. Когда Тимофеева доставили в управление, приехавшие из Казани сотрудники министерства якобы сидели в соседнем кабинете. "Там сотрудники через раз дышали", - описывает напряженную атмосферу в УВД Усманов.

Нелогичным, по его мнению, выглядит и то, что признания в избиении Пиркина на окраине Нижнекамска требовали от людей, находившихся в это время в Казани. "Неужели вы думаете, что оперативники настолько идиоты, что они пытаются их обвинить в том, чего в принципе быть не могло?" - недоумевает адвокат Ахметшина.

Но Ринат Ахметшин, начальник отдела по борьбе с организованной преступностью, мог и не знать подробностей дела, которое находилось в ведении Миндубаева, Филинова и Рахимова, занимавшихся имущественными преступлениями.

Не исключено, что в тот момент, когда комиссия из МВД Татарстана проводила проверку управления, нижнекамской полиции нужны были люди, которые возьмут ответственность за случившееся с Пиркиным на себя и отведут подозрения от сотрудников, считают в правозащитной организации "Зона права".

"Если бы видеозаписи не было"

"В этом году, как Пиркин [совершил самоубийство], мою историю сами как-то подняли, возбудили уголовное дело", - говорит Ильназ Юнусов. До этого он в течение года, прошедшего со дня его задержания сотрудниками нижнекамского УВД, безуспешно пытался пожаловаться на действия полицейских, однако следователи состава преступления не находили.

В управлении Юнусов оказался в октябре 2016-го: забрали из дома в семь утра и доставили в полицию. Мужчина утверждает, что от него требовали сознаться в краже краски на предыдущем месте работы. В кабинете полицейские надели наручники, поставили лицом к стенке и начали избивать: "по почкам, по шее, по почкам, по ногам опять", - вспоминает Юнусов.

По его словам, не добившись признания, сотрудники МВД достали с подоконника рулон продуктовых пакетов, надели один из них на него и начали душить, после чего пригрозили изнасиловать задержанного карандашом. "Когда штаны начали снимать, я уже - все, говорю, что хотите напишу", - рассказывает Юнусов.

По словам мужчины, он был в шоке, когда столкнулся с методами работы полицейских, но за прошедший год понял, что "он не один" пострадал от их действий.

После проверки поступавших в последние два года жалоб на нижнекамское УВД следователи в ноябре этого года дали ход еще одному делу. Ильдара Камалеева доставили в полицию в ноябре 2016-го по подозрению в избиении. Мужчина описывает тот же способ пытки "слоником": ему в рот пытались запихнуть грязную тряпку, а на голову надевали полиэтиленовый пакет. Пересечения с последним громким делом в истории Камалеева тоже есть: одним из пытавших его полицейских якобы был начальник ОБОП Ринат Ахметшин.

Но жалоб на пытки и издевательства в УВД Нижнекамска, по оценке правозащитной организации "Зона права", гораздо больше, чем возбужденных дел.

"Если бы этой видеозаписи [сделанной Пиркиным перед самоубийством] не было, дали бы ход этому делу? Раскачка этой ситуации не была выгодна никому", - размышляет бывший сотрудник нижнекамского УВД Булат Сабиров, уволенный из МВД в 2009 году.

По его мнению, практика выбивания "нужных" показаний складывалась в полиции годами. Он вспоминает 90-е, "когда на улице убивали, насиловали, расчленяли трупы, топили". В это время у сотрудников милиции, говорит Сабиров, была одна рация на весь отдел, не хватало наручников, а задержанных приходилось доставлять в УВД на городском автобусе, покупая билеты у кондуктора на себя и подозреваемого.

В те времена при расследовании тяжелых и резонансных дел руководство закрывало глаза на превышение сотрудниками полномочий.

"В первую очередь это делалось для получения информации. У вас только догадки, откуда вы узнаете, где орудие преступления спрятано, где труп зарыт?" - рассказывает бывший полицейский. Времена изменились, но никуда не делись те, кто пришел в эту систему в 90-е, полагает он.

Жестокость молодых сотрудников, не заставших волны насилия 20-летней давности, Сабиров объясняет непрофессионализмом. "Вот эти мальчики, которые сейчас там [в полиции] работают, они все там Пинкертоны, что ли? Шерлоки Холмсы, Пуаро, комиссары Мегре? Раньше было все просто. В 90-е шли от преступления к человеку, а сейчас берут человека и вместе с ним идут к преступлению", - делает вывод бывший сотрудник нижнекамского УВД.

Страх последствий

Всего в Татарстане за последние два года, по подсчетам правозащитной организации "Зона права", было возбуждено 35 дел в отношении сотрудников полиции. До суда дошли менее половины.

Тем не менее, говорить о том, что в Татарстане проблема полицейского насилия проявляется более масштабно, чем в других регионах, было бы неверно полагает координатор "Зоны права" Булат Мухамеджанов. Не исключено, что в других регионах России информация о пытках в отделениях в таком объеме просто не становится публичной.

С ним согласен доктор социологических наук Искандер Ясавеев. После прогремевшего в 2012 году дела казанского отдела полиции "Дальний" он вместе с коллегами изучал реакцию блогосферы на расследование. Тогда социологи заметили, что насилие в полиции - общая тема по всей России, которая выливается в публичное обсуждение лишь после того, как срабатывает спусковой крючок.

"Не думаю, что в Татарстане есть особый фактор полицейского насилия. Случай с Нижнекамском - такой же спусковой крючок, эта история всплыла на поверхность из-за смерти Ильназа Пиркина", - считает Ясавеев.

Отчасти, полагает социолог, распространение методов насилия в полиции может объясняться регулярно декларируемым сверху требованием повысить раскрываемость преступлений - это не просто сигнал, но еще и внутренний критерий оценки работы системы. Пострадавшие от действий полиции часто не склонны об этом говорить из-за страха последствий - как физических, так и юридических, люди бояться быть обвиненными в лжесвидетельствовании.

"Вот и получается, что явление [пыток в полиции] есть, но вокруг него распространена зона молчания. Не было бы самоубийства - никто бы не узнал. Это могло продолжаться годами", - предполагает Ясавеев.

Страх последствий, о котором говорит социолог, в истории с пытками в УВД Нижнекамска, похоже не могут преодолеть и те, кто все же решился пожаловаться на полицейских. Так Ильназ Юнусов, дело об избиении которого было возбуждено лишь спустя год, решает все же пока не называть имена предполагаемых обидчиков.

Владимир Тимофеев, по версии следствия пострадавший от рук Ахметшина 25 октября, на вопрос о своих планах в Нижникамске отвечает, что боится лишиться работы в городе. "Везде есть свои службы безопасности, они все милиционеры в отставке. Что-нибудь сделают, чтобы меня выкинуть", - говорит мужчина.