Если сосредоточиться на порожденном Россией кризисе беженцев, мы будем бороться с симптомами, но не с причиной недуга.

Начав в сентябре 2015 года интервенцию в Сирии, Россия не только стремится сохранить власть своему самому преданному арабскому союзнику сирийскому президенту Башару аль-Асаду. Она также хочет восстановить свое региональное и мировое влияние, утраченное с распадом Советского Союза.

Владимир Путин, пользуясь неразберихой на Ближнем Востоке, пытается уничтожить международные нормы и прогресс, достигнутый после Второй мировой войны в области международного гуманитарного права. На самом деле, гуманитарная катастрофа, превратившая в беженцев почти шесть миллионов сирийцев, не является побочным продуктом стратегии российского президента в Сирии. Это одна из его главных целей.

Я считаю Асада самым варварским правителем со времен Иосифа Сталина. Когда против него восстал его собственный народ, он разработал военную стратегию, призванную причинить максимально возможный вред его гражданским оппонентам. Асад целенаправленно наносил удары по больницам, школам и детским садам, стремясь убить и искалечить тех, кто ухаживал за людьми. На всем протяжении конфликта, унесшего жизни полумиллиона человек, он использовал ядовитый газ и химические атаки. Тем временем, Путин оказывал ему поддержку с воздуха, без которой Асаду не удалось бы реализовать свою стратегию.

В мае 2019 года Россия за 12 часов разбомбила четыре больницы, о чем детально рассказывается в журналистском расследовании «Нью-Йорк Таймс». По данным ООН, 26 февраля 2020 года за один день были нанесены удары по 10 школам и детским садам. Местные медицинские работники утверждают, что с тех пор как сирийский режим и его российские союзники в апреле 2019 года начали военную кампанию по возвращению под свой контроль Идлиба, от их ударов пострадали по меньшей мере 49 медицинских учреждений. Другое расследование указывает на то, что их не меньше 60.

Россия также нанесла удары как минимум по 14 лагерям, где во время конфликта в Идлибе находились внутренне перемещенные лица. В последнее время участились нападения на лагеря вблизи турецкой границы, из-за чего сотни тысяч людей вынуждены уходить в направлении Турции. Это вызвало панику в Анкаре и заставило ее предложить находящимся на турецкой территории беженцам направиться в Европу. А это, в свою очередь, спровоцировало кризис беженцев на турецко-греческой границе.

Сирийское гражданское общество и международные правозащитные организации неоднократно указывали на эти систематические удары по гражданскому населению и по объектам гражданской инфраструктуры. Но все напрасно.

Россия, будучи постоянным членом Совета Безопасности ООН, часто использует свое право вето (14 раз с начала сирийской войны), противодействуя попыткам призвать ее к ответу. Среди прочего, она вместе с Китаем наложила вето на поддержанную 65 государствами и остальными членами Совбеза резолюцию, которая предусматривала рассмотрение совершенных в Сирии военных преступлений в Международном уголовном суде.

Единственной страной, которая направила свои войска на защиту мирного населения, оказавшегося из-за действий Асада и России в западне в Идлибе, стала Турция. В конце прошлого месяца российская авиация нанесла серию ударов, в результате которых погибли 34 турецких военнослужащих (Москва свою причастность отрицает).

Но Турция не отважилась атаковать Россию напрямую, потому что российские ВВС сильнее турецких. У России есть ядерное оружие, а у Турции его нет. Турция вместо этого решила нанести удар возмездия по войскам Асада с применением беспилотников. Так Путин в очередной раз ушел от наказания за убийства.

В 2014 году я призывал Европу пробудиться и осознать ту угрозу, которую Россия создает для ее стратегических интересов, правда, в ином контексте и географическом районе. Россия тогда напала на Украину, зная, что Европа постарается избежать конфронтации с Москвой.

Однако происходящее сегодня в Идлибе проходит по тому же сценарию. Европа уклоняется от конфронтации с Россией, хотя должна выступить против нее из-за проводимой в Сирии политики. Сосредоточившись на порожденном Россией кризисе беженцев, Европа борется с симптомами, но не с причиной недуга.

Стремящаяся сдержать приток беженцев Европа должна признать, что Турция несет на себе основное бремя кризиса, разместив у себя миллионы бежавших от войны сирийцев. Сейчас на территории Турции находится 3,5 миллиона сирийских беженцев. Эта страна не сможет принять дополнительный миллион сирийцев, которых Асад и Путин подталкивают к турецкой границе.

Европа не должна забывать, как Турция порой обращается с собственным народом, свидетельством чему являются ее силовые действия против курдов. Но что касается Сирии, то здесь Турция заслуживает европейской поддержки.

По этой причине Европа должна укрепить позиции турецкого президента Реджепа Тайипа Эрдогана на переговорах с Путиным, попытавшись договориться о прекращении огня и о сохранении в Идлибе «безопасных зон» для сирийских беженцев. Я надеюсь, что в центре внимания европейских переговорщиков также окажутся военные преступления Путина.