Долгосрочные высокие цены на нефть укрепили правительства с политически мотивированными системами управления. И эти главы правительств пытались представить обществу задаром полученные  нефтедоллары  в качестве успеха своего экономического управления.  Однако небольшое снижение цен на нефть вызвало внешние шоки в странах со слабой экономической структурой.  Нынешние цены  в 21 доллар  напомнили уровень цен 18-летней давности – в 2001 году.  В 2011 году больше не было рынков в  104 доллара. Существуют различия во времени и условиях, которые вызывают волатильность цен на нефть.  Пятьдесят лет назад, в 1970- х годах  нефть стоила 1,8 доллара за баррель. В 2008 году нефть выросла  до 147 долларов.

Вернемся назад к сегодняшнему дню ... Пандемия короновируса глобально ослабила  экономическую активность, спрос на нефть снизился и цены стали падать.  В предыдущие годы  мировая добыча нефти составляла 93-95 миллионов баррелей. Сейчас эта цифра  выросла  до 101 миллиона баррелей. Спрос на поставки нефти значительно превысил потребности.  В то же время снизилось и потребление нефти.  Мировой спрос на нефть упал до 75 миллионов баррелей, поскольку 3,8 миллиарда человек остаются дома, не внося вклад в экономику.  Короче говоря, спрос на нефть упал на 25 процентов. Если потребность в нефти упала на 25%, тогда возникает вопрос, почему цена на нефть упала больше, чем на 50%.  Основное здесь то,  что некоторые страны по-прежнему продолжают закупать нефть, учитывая обилие и дешевизну  нефти. Они просто накапливают резервы. На рынке нефти трейдеры поощряют хоть и небольшой  спрос на дешевую нефть, покупая ее.  Например, несырьевые страны, которые видят такую ​​дешевую нефть на рынке, включая страны с огромной экономикой, такие как Китай и Индия, покупают дешевую нефть и создают резервы.

Как ОПЕК хочет повысить цены на нефть?

ОПЕК, основной  игрок на рынке нефти, своими решениями посылает на рынок различные сигналы.  Картель ОПЕК по-прежнему оказывает значительное влияние на колебания цен на нефтяном рынке.  Не остаются бесследными отражение на стоимость нефти разногласий на совещаниях членов ОПЕК.  В ходе последних встреч  позиции России и Саудовской  Аравии по уровню добычи нефти  разделились. В формате  ОРЕК обе страны считаются  основными производителями нефти.  Совместные производственные мощности двух стран составляют 1/5 от общей суточной добычи нефти в мире. Саудовская Аравия заявила, что увеличит добычу нефти, в то время как Россия заявила, что не согласна с этим. Стоимость барреля нефти в Саудовской Аравии составляет 15 долларов, а в России - 22 доллара. На заседании ОПЕК было решено, что страны-члены  сократят добычу примерно на 10 миллионов баррелей. Половина этого приходится на долю  России  и Саудовской  Аравии. Несмотря на то, что это решение вступит в силу через  10 дней, психологический фактор уже сыграл свою роль на рынке нефти, и цены выросли. Однако сокращение добычи ОПЕК не окажет существенного влияния на рост цен. Потому что невозможно существенно снизить добычу нефти ниже этого уровня. Выходит, что цены на нефть можно повысить не за  счет сокращения ПРОИЗВОДСТВА, а за счет увеличения ПОТРЕБЛЕНИЯ.

В формате ОПЕК было бы неправильно рассматривать саудовско-российские отношения только как разные позиции двух стран. Вероятнее  всего, за  Саудовской Аравией  стоят Соединенные Штаты.  США хотят усилить давление на Россию со стороны Саудовской Аравии в формате ОПЕК. Соединенные Штаты, используя период дешевой нефти, желают  реализовать  план  ослабления  России  путем минимизации ее доходов.

Нефтяной лук и стрелы демократии: как попасть в цель ?

Высокие цены на нефть на протяжении длительного времени давали возможность главам богатых нефтью государств пребывать в зоне комфорта.  Они разомлели от эры дорогой нефти.  Вместо того,  чтобы строить демократию, они вкладывали нефтяные деньги в другие регионы,  «удобряя»   древо   сепаратизма.

Саудовская Аравия бросила вызов нефтяным магнатам. Образ жизни королей и эмиров создавал   аморальный и  высокомерный образ  мусульман.   Вместо поиска   механизма  справедливого распределения государственных доходов от нефти, они позволили тратить миллиарды на вызывающие отвращение и ослепительные удовольствия шейхов.  Вместо того, чтобы развивать малый и средний бизнес под видом исламского банкинга, они повысили процентные ставки крупных магнатов. Вместо того чтобы строить демократию внутри страны, они финансировали религиозное сектантство  по всему миру.

Такая страна, как Иран, которая обеспечивает около 5 процентов мировой добычи нефти, культивирует политический ислам вместо того, чтобы улучшать  социальное благополучие. Чтобы сохранить режим персидской   моллакратии,  Иран  вел войну против всего мира и тратил нефтяные деньги на военные интересы. Вместо того, чтобы обогащать  свое ядерное вооружение, Иран так и  не смог вытащить миллионы своих граждан из нищеты.

Если бы деньги, потраченные на сотни тысяч сотрудников Охранного Корпуса  в Сирии и Йемене, были направлены на обучение в  учебных  заведениях  наших мусульманских братьев и сестер, которые лишены элементарных прав, тогда  это было бы государство, находящееся на передовой линии  интеграции, а не в изоляции.  Тогда вместо нынешней закрытой политической системы Иран смог бы построить  открытое общество. В этом случае Иран  можно было бы охарактеризовать как систему с либеральной экономической ориентацией, а не как государство, проводящее политику экономической автаркии.

Если бы Россия вместо того, чтобы подражать  бывшему Советскому Союзу, думала о благосостоянии своего народа в пределах своих границ как страна, обладающая  богатыми ресурсами,  мы бы сейчас видели абсолютно другую Россию. Если бы Россия была сторонником консенсуса, а не воинственным  звеном мира, то смогла  бы установить более здоровые политические отношения со своими соседями.  

Если бы государство, зарабатывающее  сотни  миллиардов долларов от  добычи нефти, поощряло политическую открытость, то теперь ему не было бы стыдно за путинизм. Если бы Россия потратила свои нефтяные богатства на развитие рыночной экономики, а не на милитаристские цели, то  была бы  известна как государство-донор и мощный финансовый гарант для других стран, а не как государство, внешний долг которого  составляет  400 миллиардов долларов.

Страна с такими богатыми запасами нефти,  как Венесуэла, не смогла обеспечить социальное благополучие своего народа.  Хроническая бедность и гиперинфляция  экономики показывают, насколько несбалансированной и неустойчивой  является экономическая система. Стыдно, что такой человек, как Николас Мадуро, который не  в силах руководить даже обыкновенной компанией,  принимает решения от имени государства. Огромные нефтяные деньги, которые должны были достаться народу и повысить его благосостояние,  наоборот, принесли еще больше бедствия.

В этот список могут быть добавлены и другие члены ОПЕК.  То же самое можно сказать и о других ресурсных странах. Общий контекст заключается в том, что ресурсные страны  стали причиной бедствий для своих стран, вместо того чтобы строить демократию и свободную экономику. Круг, охваченный нефтяным «проклятием», нарушил спокойствие  этих народов. Вместо того, чтобы иметь цивилизованный строй, обеспечивающий  права  человека, демократию  и свободный  рынок, они далеко отошли от культурного мира.      

Как знать, может быть лук эпохи низкой нефти посредством стрел, именуемых демократией, приведет к правильному попаданию в цель?

Может быть, низкая добыча нефти и дешевые цены на нефть приведут эти страны на путь демократии?

Время покажет ...

Мохаммед Талыблы (ASTNA.biz)