Этот странный и самобытный народ села Балаханы. Когда-то оно, как и весь регион, входило в первое в европейской истории еврейское госудаство - Хазарию, и все были евреями, а потом пришли арабы и всех перевели в мусульман , а балаханцы были самобытными и им, видимо, нравилось быть евреями, и поэтому часть их стала бабистами и, я подозреваю, что какая-то часть - алавитами. Но это мои догадки, поскольку я не историк, однако судя по тому, как балаханцы вполне комфортно совмещают спиртное с верой, видимо где-то я прав. А поскольку и я, будучи мусульманином, тоже люблю прикладываться порой к веселью, а мать у меня балаханская, а у некоторых народов род исчисляется по матери…. Ну, вы понимаете, что я имею в виду.
Когда-то на землях села нашли нефть и балаханцы нежданно-негаданно стали очень богатыми, но потом пришла Советская власть и отобрала у них все, а затем эта власть сгинула, но новая власть посчитала, что балаханцам и так весело жить, и забыла вернуть хозяевам их земли и балаханцы оказались очень бедными. Однако это особо не повлияло на характер селян и, обедневшие, они остались такими же добрыми и веселыми и, мне иногда кажется, что по жизни у них прекрасный лозунг: «Аждыг олсун, кейф олсун!» ( «Голод веселью не помеха!»).
И вот на дачу к нам приезжает дядя Салман, а он большой начальник, дает матери кусок мяса и говорит: «Малека, мы идем на море, вернемся через час, приготовь пельмени».
Шахла в ужасе: «Мама, когда мы успеем это приготовить, у нас и муки нет!» А мама спокойно отвечает: «Пусть мечтает, съест, что дадут!» И она быстро пропускает мясо, готовит незатейливые котлеты, он возвращается, и как ни в чем, ни бывало, произносит тосты, спокойно ест их, расхваливает, ни словом не напоминая о своем заказе.
А однажды мне позвонил Чингиз и сообщил, что у родственницы, которую звали Дурсун (!), скончался брат и надо пойти выразить соболезнование.
И вот мы, приехав, чинно уселись с ее оставшимися братьями под единственным раскидистым деревом посредине двора, выразили соболезнование и старший брат произнес, как полагается, Фатиху, и наступило неловкое молчание, которое мы пытались прервать приличествующими в таком случае словами.
И брат, окинув нас оценивающим взглядом, крикнул: «Женщина, неси, что есть, на стол!». И она принесла все, что было дома, и больше всего мне запомнился лук, политый уксусом, и мы выпили за упокой души покойного, а потом пожелали крепкого здоровья себе и хозяевам, и чтобы это было первое и последнее горе, посетившее их дом, и они поблагодарили нас за внимание к памяти усопшего…
Балаханцы когда-то были очень богатыми и рассказывают, (по моему в книге Манафа Сулейманова), что однажды балаханец во время нефтяного бума увидел авто и решил на нем поехать в село. По пути ему понравился рожок сигнала, и он попросил водителя посигналить, а тот сказал, что это стоит пять рублей. Балаханец, мол, ничего дуди, пока не довезешь до дома.
А утром сосед спрашивает: « Дорого стоит ехать на авто из города?»
«Нет – отвечает балаханец, - поездка стоит всего десять рублей, дудка стоит дорого, пятьсот рублей заплатил!»
Балаханцы были очень богатыми, и бабушка рассказывала, что дед любил играть в казино и все время проигрывал, однако это никак не влияло на материальное положение семьи.
И кажется, Богу не понравилось такое расточительство балаханцев, и он наслал на Балаханы Советскую власть, а потом, видимо, забыл о наказании, а может просто до сих пор не прощает село…
Я люблю Вас, балаханцы!!!