Игра в коронавирус: кто выиграет больше остальных? - АНАЛИТИКА

Самым неприятным сообщением мировых информационных агентств последних дней стало предупреждение рейтингового агентства S&P Global и американского финансового холдинга JPMorgan Chase о том, что мировая экономика реально вступает в глобальную рецессию. Возможно, вам покажется странным, что на фоне информаций о сотнях и тысячах смертей от коронавируса COVID-19 в разных странах мира, которыми пестрит интернет, мы выделили именно факт рецессии. Но поверьте, новый финансовый кризис может спровоцировать куда более страшные последствия, чем даже COVID-19. К тому же, ведь до сих пор нет ясности и по поводу появления этого коронавируса, что лишь усиливает подозрения в том, что происходящее сегодня - это чья-то умело спланированная игра. Да и меры борьбы с этим злом крупнейших держав, вернее то, что стоит за мерами экономического характера, очень сильно напоминают все те же приемы торговых войн и валютного противостояния, которое наблюдалось в мире и до COVID-19. Все это дает возможность взглянуть на происходящие в мире процессы под несколько иным углом и продолжить задаваться вопросами.   

Кратко о том, с чем именно мир вступил в 2020 год. Мировой долг - как государственный, так и частный - достиг тогда рекордного максимума в 188 триллионов долларов, что равнялось примерно 230% общемирового производства. Сегодня при 88 триллионах долларов объема ВВП совокупный объем долга в мире составляет уже 260 триллионов. Постоянные стимуляционные меры правительств разных стран и, соответственно, снижение учетной ставки центральными банками привели к тому, что деньги порядком обесценились. Для налаживания производства предпринимателям, потерявшим сотни миллиардов после мирового кризиса, требовались дешевые кредиты. С 2008 года, когда все это началось, частному сектору оказывалась масштабная господдержка, банкам было выделено 1,6 триллиона долларов, и они до сих пор не расплатились с центробанками. На фондовых рынках стали расти "пузыри". И наконец, чтобы стимулировать экспорт, центробанки как бы незаметно удешевляли курс национальной валюты. Это, как говорится, известные факты, отражающие события последних лет. Как результат, в 2019 году разразилась торговая война между США и Китаем, а также Европой. И, наконец, в 2020 год люди вошли, даже не подозревая, что пару месяцев назад где-то далеко, в китайском городе Ухань начался некий процесс, который создаст все условия для того, чтобы мир вплотную приблизился к финансовому взрыву. 

Да, на первый взгляд в мире идет борьба с коронавирусом. И мне бы не хотелось казаться циничным, поскольку сегодня правительства большинства стран действительно борются именно с COVID-19 и пытаются уберечь население от чумы XXI века. Но чем большему анализу подвергаются принимаемые меры, тем явственнее становится то, что торговые и валютные войны вовсе не забыты, а лишь отошли на задний план и выглядят сегодня не столь очевидными. При этом очевидно желание извлечь максимум выгоды даже от нынешних совершенно нелицеприятных обстоятельств. Вернее, совместить эти обстоятельства со сценариями экономических войн. Дать сегодня ответы на кажущиеся естественными вопросы практически невозможно. Но странности от этого не перестают выглядеть все такими же удивительными. 

К примеру, почему именно самое большее распространение в Европе коронавирус COVID-19 получил в Италии, которая в прошлом году никак не соглашалась с требованием Еврокомиссии сократить бюджетный дефицит и уровень внешнего долга в 2020 году? Странно, не правда ли? (Не говоря уже о том, что еще более странным выглядит появление коронавируса COVID-19 в городе Ухань, который является административным центром китайской провинции Хубэй, через которую проходят почти все внутренние транспортные коридоры этой страны). В целом в Европе выражали недовольство бюджетной политикой восьми государств, среди которых были также Франция, Испания, Португалия, Бельгия и другие, но лишь в случае с Италией противостояние стало наиболее жестким, и Еврокомиссия даже рекомендовала применить против нее штрафные санкции. Более того, если бы Рим проигнорировал рекомендации, то на него был бы наложен многомиллиардный штраф в размере до 0,2 процента ВВП - наказание, которому не подвергалось ни на одно европейское государство. Тогда тот вопрос вроде бы решили, и итальянское правительство уступило. Но что сегодня происходит в Италии? Министр финансов Роберто Гуальтиери сообщил, что в связи с мерами по борьбе с коронавирусом дефицит итальянского бюджета увеличится на 6,35 миллиарда евро. Более того, по мнению экспертов, именно неудовлетворительное положение банковской системы этой страны, которая долгое время считалась одной из самых слабых в Европе, может стать той самой искоркой, которая разожжет огонь кризиса в Европе. 

Другой безответный вопрос: почему меры, принимаемые против коронавируса в Британии, не столь жесткие, как во всей Европе? На момент написания материала уже было известно, что в Испании (четвертая в мире страна по числу заразившихся: более 11 700 человек, из которых более 530 скончались) 11 тысяч военнослужащих мобилизованы на борьбу с распространением коронавируса. В первую очередь солдаты займутся дезинфекцией, а также будут помогать полиции в поддержании порядка в условиях чрезвычайной ситуации. Во Франции президент Эммануэль Макрон выступил с заявлением, запрещающим людям выходить на улицы в определенные часы, и объявил о других драконовских методах защиты от COVID-19. Даже в Сербии введен комендантский час, и запрещено пожилым людям выходить на улицу. А в Британии тем временем от премьер-министра Бориса Джонсона звучит лишь инертный призыв к жителям страны избегать необязательных социальных контактов из-за вспышки коронавируса, в частности, не посещать пабы, клубы, театры и другие общественные места без необходимости. Также он посоветовал британцам отменить необязательные поездки и по возможности работать из дома. То есть все то же самое, что и в Европе, но в гораздо мягкой форме. Не странно ли это, если на 18 марта коронавирус там был диагностирован у 798 человек. Это число сопоставимо с тем, что мы наблюдаем в других европейских странах. Более того, в британском правительстве признают, что реальное число инфицированных новым вирусом может быть гораздо выше - по их оценке, от 5 000 до 10 000 человек.

Как показано выше, у нас нет четкого ответа на вопрос о недостаточной жесткости в Британии мер, принимаемых против коронавируса. Есть лишь предположение о том, что после Brexit британская экономика больше не завязана так сильно на европейской, а значит, и нагнетать страсти подобно европейцам вокруг надуманной темы им не нужно. И если предположение верное, то автоматически возникает другой вопрос о том, для чего самой Европе нужно так сильно драматизировать ситуацию? 

Согласитесь, что это тоже сложный вопрос, но и здесь прослеживается определенная цепь событий, позволяющих увидеть ответ. Если забыть и не вспоминать прошлогодний накал страстей между США и Европой в вопросах таможенных пошлин на европейский экспорт, то в нынешнем году первым удар нанес президент США Дональд Трамп, подписавший на прошлой неделе указ о прекращении на 30 дней пассажирских перевозок между Европой и Америкой. Запрет распространяется на иностранных граждан (не граждан США), которые живут в Шенгенской зоне (22 государства) или посещали ее за последние 14 дней, и, естественно, нацелен на предотвращение распространения коронавируса в США. Более того, выступая в Овальном кабинете, президент Дональд Трамп сообщил о запрете импорта товаров из Европы. После этого цена на нефть немедленно упала на 5%, а фондовые рынки в Азии рухнули. Котировки на азиатских биржах рухнули быстрее, чем на европейских (просто потому, что из-за географии азиатские биржи начинают торги раньше всех других), и потому Белый дом быстро уточнил, что запрет не будет распространяться и на товары. 

Казалось бы, прямой связи между бывшими торговыми войнами и нынешним решением руководства США нет. Дональда Трампа в данной ситуации можно обвинить разве что в принятии беспрецедентных мер защиты населения США от угрозы заражения вирусом. То есть в том, что и является его непосредственной обязанностью как президента США. Но это то, что лежит на поверхности. А на деле своим решением он сильно расшатал и без того нестабильную экономическую ситуацию в мире. Сделал первый шаг и спровоцировал ответные действия Евросоюза, который, в свою очередь, поступил так, как и должен был в данной ситуации поступить: уже со вторника, то есть буквально через несколько дней после решения Дональда Трампа, Европейская комиссия ввела запрет на пересечение границ людьми внутри безвизовой Шенгенской зоны в качестве меры борьбы с распространением коронавируса. Многие европейские страны закрыли свои границы. Закрылись также внешние границы ЕС. 

Естественно, это была вынужденная мера. И без того напуганные страшилками в интернете и реальными смертями соотечественников европейцы могли просто не понять правительства своих стран или руководство Евросоюза, если бы по всей Европе не были приняты аналогичные американским беспрецедентные меры защиты населения. 
Но что реально стоит за закрытием границ США и Еврозоны? Ответ кроется в реакции фондовых бирж, котировки которых не перестают рушиться. Сегодня на инвесторов, с одной стороны, «давят» опустившиеся до уровня 2003 года цены на нефть, а с другой - экономические последствия коронавируса, которые не сводятся только лишь к препятствиям по пересечению границ американцами или европейцами. На грани банкротства оказались авиакомпании, почти полностью сошел на нет туристический сектор, люди не ходят в магазины и не покупают высокотехнологичные товары, а значит,  терпят убытки и сами высокотехнологичные компании, и многое другое. 

И вот здесь следует остановиться и дать пояснение тому, почему именно США дали старт новому витку экономического противостояния с Европой. Обратите внимание, про Китай пока мы не говорим, поскольку его экономика из-за коронавируса не сильно, но опустилась, что потребует некоторого времени для восстановления. Дело в том, что, предприняв действия, приведшие в конечном счете к обрушению американских и европейских фондовых рынков, США рискуют гораздо меньше Европы. Первая экономика мира, обеспечивающая 22% мирового ВВП, имеет гораздо больше шансов пережить нынешние потрясения, чем Европа, "склеенная" из государств с разным экономическим потенциалом, где решения общего характера принимаются гораздо медленнее, чем в США. К тому же, если прошлогодние валютные войны были нацелены на стимулирование собственного экспорта через давление на другой регион посредством таможенных пошлин, то сегодня на фоне коронавируса стало интереснее удешевлять свою валюту и тем самым поддерживать экспорт уже другими методами и приемами. А если не сработает прием закрытия границ и "война нервами" инвесторов, то всегда можно запустить стимуляционные меры защиты предпринимателей, которые у каждой страны свои. 

На повестке дня - поддержка местного бизнеса. На этот раз первыми ход сделали европейцы. Правительство Франции объявило, что выделит на поддержку своей экономики 500 миллиардов евро (550 миллиардов долларов). Кроме того, еще 45 миллиардов выделит Париж, а 2 миллиарда будет выделено специально для поддержки ресторанов и туристического сектора. В Испании премьер-министр Педро Санчес заявил, что его правительство потратит на поддержку бизнеса 200 миллиардов евро (220 миллиардов долларов) - пятую часть годового ВВП страны. "Это самое большое государственное вливание в экономику со времен падения франкистского режима и установления демократии", - сказал он.

Канцлер Германии Ангела Меркель объявила о выделении 550 миллиардов евро (605 миллиардов долларов) на правительственные кредиты. В Италии правительство обещало влить в экономику 340 миллиардов евро (374 миллиарда долларов) государственных денег. В ответ на это президент Дональд Трамп будет просить Конгресс США выделить на поддержку американского бизнеса 850 миллиардов долларов. Естественно, не остался в стороне и "виновник торжества" - Китай, который также запустил масштабную программу стимулирования производства за счет налоговых послаблений и льготных кредитов.

Откуда возьмутся деньги, которые сегодня опутанные долговой паутиной правительства европейских стран собираются вливать в экономику? Будет ли за этими деньгами стоять конкретная выработка продукции реальным сектором, который точно так же реально опускается? Нет, конечно. Это будут все те же ничем не обеспеченные и утяжеленные долгами бумажные деньги, которые на фоне происходящего продолжат терять функции денег и все больше станут напоминать обычную бумагу в рулонах, ту, за которой в супермаркетах выстраиваются длинные очереди.  

Вернемся к коронавирусу COVID-19. Чем бы ни была эта зараза, ее можно сравнить с обычным мячом, брошенным на поле, на котором собрались игроки разной весовой категории и разными скоростными возможностями. Сегодня игра в самом разгаре, однако зрители даже не подозревают, что следят не за событиями вокруг COVID-19, а умело скатанным в коронавирусную тему мячом, который катится по полю и переходит от одного игрока к другому. 

Можно долго гадать, кто именно начал эту игру. Здесь мнения игроков разнятся. К примеру, если верить представителю китайского МИДа Чжао Лицзяню, мнение которого опубликовала англоязычная газета Global Times, то вспышка коронавируса связана с лабораторией в американском Форт Детрик. Естественно, обратная сторона, то есть, другой игрок, с этим обвинением не согласится. Но вне зависимости от того, кто начал игру, можно с легкостью предсказать, кто в ней выиграет. Вне всякого сомнения, победа (тем более в условиях глобальной рецессии, в которую вступил мир) достанется игроку с самым большим запасом экономической прочности. И это уж точно будет не Европа. 

Рауф Насиров