Отчаяние и раскаяние — именно эти чувства сейчас испытывают бывшие боевики запрещенного "Исламского государства", которые теперь оказались в российских тюрьмах. Граждане нашей страны — они думали, что идут воевать за религию, а на деле оказались лишь пушечным мясом. Те, кому удалось уцелеть, вернулись на родину, но тут их уже ждал суд. В эксклюзивном интервью нашему корреспонденту РЕН ТВ они признались, что даже в тюрьме лучше, чем в ИГИЛ.
Даже за решеткой за тысячи километров от войны в своих кошмарах он видит истребители собственной страны. В рядах ИГИЛ Юрий Балакшин участвовал в ожесточенных боях, захватывал сирийские города. Потерял ногу. Теперь слова раскаяния и сожаления. В эксклюзивном интервью нашему телеканалу Юрий рассказывает о войне по ту сторону фронта. "Я понимал, но возможности выбраться не было. Когда пытались выбраться, нас отстреливали", — рассказал мужчина. Принял ислам Юрий еще в нулевых. В пятнадцатом году завербовали. Он отправился в Сирию. Ему говорили: он может уехать, когда захочет. Но у тех, кто встал под черный флаг, выбор был невелик: стать пушечным мясом на передовой или погибнуть от рук своих же полевых командиров. А когда он потерял ногу, ему предложили стать смертником.
"Когда я находился в госпитале в Ракке, ко мне приходил один выходец с Северного Кавказа и предлагал: "Зачем тебе протез, ты там раненный. Хочешь поехать на самоподрыв? Делать операцию по самоподрыву", — вспоминает бывший боевик. Операция в Сирии официально завершена — тысячи боевиков рассеяны по пустыне. Среди тех, кто примкнул к террористическим бандам, немало и наших соотечественников. Разочарованные и обманутые обещаниями игиловских пропагандистов, они пытаются вернуться домой.
"Списки тех, кто уехал воевать в Сирию, есть практически в каждом регионе. И с их возвращением в родные, скажем так, края, я думаю, правоохранительные органы примут к ним соответствующие меры — потому что, если человека не было долго — там, полгода/год, — все равно участковые должны держать на контроле, как отсутствие, так и прибытие в места постоянного жительства", — пояснил вице-президент международной ассоциации ветеранов подразделения антитеррора "Альфа" Владимир Елисеев.
В распоряжении РЕН ТВ оказались эксклюзивные кадры. Редкая возможность увидеть, как проходят дни тех, кто попал в колонию за связь с террористами. По словам Аюбхана Алхазова, когда он сбежал из отчего дома в ИГИЛ, ему едва исполнилось 18. Перед этим он познакомился и около года общался с вербовщиками.
"Они сказали, что я обязан переселиться в Сирию, это пророком сказано давно: типа, я в ад попаду, если не переселюсь туда. Я сказал, воевать не буду, зачем мне туда переселяться? Мне сказали, воевать или нет — это твое дело", — рассказал Аюбхан.
Конвейер создания боевиков работал для всех одинаково. Новобранцы проходили ускоренный военный курс и шли на передовую. С теми, кто отказывался, никто не церемонился. "В изолятор закрыли, и все. Не говорят даже, когда я выйду. Просто закрыли и через две недели выпускают. Потом опять закрыли, потом опять выпускают", — вспоминает Алхазов.
За высоким забором давит потолок и воздух тяжелее свинца. При этом Аюбхан говорит о надежде. Да, он за решеткой. Но живой. Его друг и брат, с которыми он уехал в Сирии, так и не вернулись домой. За теми, кто побывал в рядах "Исламского государства", следят очень внимательно. Они постоянно находятся под наблюдением психологов, тюремного руководства, для такой работы привлекают даже муфтия, который беседует и лично одобряет религиозную литературу. "Почему только по Корану нельзя понять, что можно, а что нельзя? Это не так просто. Нужен ученый человек, чтобы его толковал. Тут только перевод, а нужно толкование. Чтобы я опять ошибку не допустил", — сказал собеседник РЕН ТВ.
Террористы потерпели поражение, халифат, построенный на лжи и крови, рухнул. Боевики пытаются понять, что им делать дальше — многие хотят вернуться на родину. Но тем, кто прятал свои лица за масками и длинными бородами, сойти за туристов не получится. Имена пособников ИГИЛ известны, и дома им придется ответить по закону.
