По информации МВД Германии, за последние 25 лет в ФРГ из СССР на постоянное место жительства переехали свыше 2 миллионов переселенцев-немцев. Официальные данные свидетельствуют о том, что в странах бывшего СССР количество этнических немцев с начала 90-х годов уменьшилось вчетверо, до 500 тысяч человек.
Как вспоминал пастор Виктор Лихтенберг, который переехал в Германию из советского Казахстана, немецкие переселенцы поражали коренных жителей тем, что ни в какую не хотели отказываться от привычного в СССР уклада жизни. К примеру, торжества и праздники они часто отмечали, как в Советском Союзе – с большим количеством спиртного, под громкие разухабистые песни. Лихтенберг говорил, что соседей шокировала и возмущала подобная манера гулять, нередко – до глубокой ночи. Коренные жители, блюдя свой opdnung (порядок), затихали в назначенное законом время и больше не шумели.
По словам Лихтенберга, у возмущавшихся было всего два варианта разрешения конфликта: либо они вливались в компанию «русских немцев» и начинали гулять вместе с ними, либо получали по физиономии и ретировались в свои квартиры от греха подальше. Процесс социализации переселенцев проходил сложно. Несмотря на существование специальной государственной программы для адаптации приезжих немцев в ФРГ, многие из них так и не смогли как следует выучить язык, найти хорошую работу по специальности.
Главным разочарованием для коренных немцев, по мнению германского журналиста Кнута Крона, стало то, что переселенцы из СССР хотя и являлись этническими немцами, по менталитету не отличались от остальных эмигрантов из Советского Союза. Ожидалось, что они быстро ассимилируются, станут «своими», но этого не случилось. Переселенцам-немцам был чужд западный уклад жизни, они не стремились учить язык новой родины. Более того, по аналогии с нью-йоркским Брайтоном в городах Германии стали появляться свои районы, населенные преимущественно переехавшими из СССР немцами, где были свои кафе, рестораны и другие заведения с советскими названиями, переселенцы нарочито демонстрировали свою идентичность в пику немецкому порядку.
Коренных немцев удивляло, почему переселенцы, прибывшие на свою историческую родину, упорно не желают ассимилироваться. По мнению Александра Кюна, приехавшего в ФРГ из Казахстана, в этом нет смысла: в Германии есть русскоязычные газеты, Интернет, своя сфера обслуживания, учреждения медицины, торговли, туристической индустрии – учить немецкий по этой причине многие переселенцы просто не хотят. Кроме того, деловая элита из «русских немцев» не заинтересована в подобной социализации – это вызвано прежде всего коммерческими интересами.
Фрустрация переселенцев-немцев, связанная с отсутствием работы, незнанием языка, по мнению Кнута Крона, способствовала криминализации значительной части переселенцев. Среди них появилось много карманников, действовавших, к примеру, в местах массового расселения русскоязычной диаспоры в Штутгарте, переселенцы продавали наркотики. Пастор Лихтенберг рассказывал, как «русские немцы» боролись с местными неонацистами и сатанистами – собирались в банды и колотили каждого, кто был одет в черное. По официальной статистике уровень преступности среди немцев-переселенцев в два раза выше, чем среди коренного населения – это объясняется тем, что приехавшие из СССР зачастую категорически не хотят подчиняться законам Германии из-за конфликта поведенческих стереотипов. Коренные немцы нередко приезжих откровенно побаиваются и стараются держаться от них подальше.
