- Многие политологи считают, что именно 2020 год станет переломным в отношениях Тегерана и Вашингтона. На ваш взгляд, возможна ли военная операция США и, очевидно, Израиля против Ирана, ведь в 2019 году они минимум дважды балансировали на грани военного конфликта?

- Весной и в начале лета в Персидском заливе и в территориальных водах ОАЭ проходила "танкерная война", кульминацией которой стал подрыв двух танкеров – норвежского Front Altair и японского Kokuka Courageous в Оманском заливе. США, устами госсекретаря Майка Помпео, обвинили Иран в нападениях на эти суда и даже представили миру весьма сомнительную видеопленку, которая должна была служить доказательством того, что за этими диверсиями стоят военно-морские силы Стражей Исламской революции Ирана. Но даже тогда американцы не решились на нанесение некоего "удара возмездия" по иранским объектам.

Поэтому США, чье общество всегда готово "наказывать" кого-то, но даже гипотетически не допускает собственных потерь в живой силе и технике, на военный сценарий в отношениях с Ираном в обозримом будущем не пойдут.Сейчас вероятность даже самого ограниченного военного конфликта между США и Ираном сведена к нулю. На Западе подлинный шок вызвала сентябрьская атака ракетами и дронами, которую предприняли йеменские хуситы (а это креатура Ирана) по объектам саудовской компании Saudi Aramco. Нападению подвергся Хураис, где добывается около одного процента всей мировой нефти, и Абкайк с крупнейшим в королевстве нефтеперерабатывающим заводом. А ведь их прикрывали ПВО американского производства, включая знаменитые ЗРК Patriot. Это, кстати, не единственная акция хуситов, за которой стоит Тегеран.

- Но есть и другой путь. В самом Иране много говорят о дестабилизации внутренней ситуации, которую ведут США, Израиль, Саудовская Аравия и некоторые другие страны. Будет ли продолжаться политика расшатывания иранской государственности изнутри и имеет ли она реальные перспективы в виде смены нынешнего режима?

- Экспорт "демократической революции" в Иран, безусловно, будет продолжен. "Бензиновые протесты" стали еще одним тому подтверждением. По данным иранских спецслужб, по фактам организации массовых беспорядков ими арестовано около тысячи членов 140 террористических группировок, среди которых особую роль играют непримиримые боевики из Моджахедин-э Халк, которых американцы открыто взяли под свое крыло.Скажу больше, секретарь Высшего совета национальной безопасности Ирана контр-адмирал Али Шамхани утверждает, что 85% погибших в западных провинциях в ходе "бензиновых протестов" были "убиты оружием ближнего боя и огнестрельным оружием, которое не находится на вооружении в Вооруженных силах и силах безопасности Ирана". А это характерный почерк организаторов "цветных революций", что мы уже не раз наблюдали в самых различных странах.

Но не все так просто. Проблема Ирана не только в "экспорте революции" со стороны враждебных ему сил. Протесты в ИРИ по поводу резкого повышения цен на бензин были все-таки стихийными, а сами протестующие выступали не против фундаментальных ценностей Исламской республики как государства, а выражали недовольство политикой либералов, возглавляемых президентом Роухани. В конце концов, это Роухани принял "ненавязчивую рекомендацию" МВФ одним росчерком пера вдвое увеличить цены на горючее, хотя этот процесс можно было растянуть во времени. И чем, если не слабостью правительства либералов, можно объяснить беспрецедентный рост контрабанды бензина в Афганистан и Турцию?

Наверное, не случайно же недавно назначенный глава авторитетнейшей Исламской организации гражданской обороны Ирана бригадный генерал Голамрез Джалали сообщил о расследовании, которое ведется по поводу "плохо реализованного плана повышения цен на бензин". По словам генерала, не исключено, что "враги проникли в систему управления страной".

- Значит ли это, что основным рычагом давления на Иран останутся санкции, которые будут только нарастать?

- В этом нет никакого сомнения. Очень многие понимают, что Тегеран не нарушал ни один из пунктов Соглашения по его ядерной программе. Но ситуация складывается так, что рано или поздно американцы втянут в свои санкционные антииранские игры западноевропейских партнеров, подписавших этот документ. Но и без этого экономический прессинг продолжает ужесточаться.

- А такое давление можно выдержать?Очень авторитетный американский эксперт, этнический иранец, профессор Джавид Салехи-Исфахани, ссылаясь на прогнозы Международного валютного фонда утверждает, что "по итогам 2019 года экономика ИРИ сожмется на шокирующие 9,5%, и это после спада 2018 года на 4,9%, который подтверждает и собственная статистика Ирана".

- Надо понимать, что Иран обладает достаточным запасом прочности?

- Но ведь как-то Иран держится. Иранская валюта, риал, обвалившаяся на 70% в 2018 году, отыграла треть потерянной стоимости и остается вполне конвертируемой. Снова сошлюсь на Салехи-Исфахани: "Такое развитие событий позволяет сделать вывод, что ограничения на экспорт нефти, возможно, вынудили Иран заняться диверсификацией экономики – своеобразная голландская болезнь наоборот". Так, на самом деле, и есть. Иначе не росла бы занятость населения. В 2019 году в экономике Ирана было создано примерно 800 тысяч новых рабочих мест, треть из которых – в промышленности; а уровень безработицы составил 10,5% – самый низкий за последние семь лет.

- Конечно. Плюс население по-прежнему доверяет высшему руководству страны, прежде всего, в лице ее верховного лидера аятоллы Сейеда Али Хоссейни Хаменеи. Во всяком случае, в конце ноября власти сумели вывести на улицы иранских городов миллионы людей, которые даже весьма экзальтированно демонстрировали верность идеалам Исламской революции.

Сегодня ситуация в Иране дает основание полагать, что либералы проиграют парламентские выборы, а в 2021 году, вполне возможно, и президентские. Следовательно, конфронтация между ИРИ и США, в случае "второго пришествия" Дональда Трампа и возвращения во власть иранских консерваторов, только возрастет. Но военного конфликта у южных границ Азербайджана не будет. А это, наверное, самое главное.

Александра Зуева