В конце сентября проживающий в Германии азербайджанский певец Сейран Исмаилханов выступил на одном из самых рейтинговых шоу Европы «The Voice of Germany». Его голос потряс всех присутствующих. Он был единственным в этом шоу, к кому повернулись все четыре члена жюри.

В интервью Dalma News Сейран Исмаилханов рассказал, зачем ему участие в проекте, почему неожиданно для многих выбрал рэпера в качестве наставника и как европейские слушатели реагируют на азербайджанскую музыку.— Расскажите о своем творческом пути.

— Музыкой начал интересоваться достаточно рано. С пяти лет под руководством мамы занимался фортепиано. Чуть позже, когда мама заметила мои способности, она привела меня в музыкальную школу в класс скрипки, а дома продолжал учиться игре на фортепиано. Вообще, я из музыкальной семьи. Моя мама педагог по фортепиано, а дядя – Эльхан Шихалиев, известный в Азербайджане музыкант. Он возглавляет группу «Ашуги». Можно сказать, что я вырос на его концертах.

Так судьба сложилась, что в начале нулевых мы сменили страну проживания. Мама с братом переехали жить в Германию, а я решил попробовать свои силы в Москве. Но на пятый год жизни в столице России наступил переломный момент, и мне нестерпимо захотелось воссоединиться с семьей. Так, в 2005 году я все бросил и уехал в Германию к маме и брату. Там я начал все с нуля: стал учить немецкий язык, налаживать связи, искать возможности в музыкальной сфере. Однако спустя пять лет мне неожиданно предложили контракт в Турции, и я подписал его. В Стамбуле прожил три года, где дал не один концерт и выпустил альбом «Kanatsiz melekler» («Ангелы без крыльев»). Все складывалось неплохо, но в 2013 году у меня сильно заболела мама, и мне пришлось все бросить и уехать в Германию.

— Жалеете?

— Нисколько. Карьера — это замечательно, но нет ничего важнее мамы. Она в одиночку поднимала нас с братом на ноги, поэтому я обязан был в этот сложный для нее период быть рядом с ней и поддерживать ее. К тому же, со временем у меня все стало налаживаться в Германии, я стал давать концерты, меня начали приглашать на различные культурные мероприятия…

— И даже выпустили альбом на немецком языке…

— Да, но если говорить откровенно, то он не полюбился слушателям. Я хотел творчески раскрыться перед немецкой публикой на понятном для них языке, но они не оценили этот шаг. Как оказалось, им намного больше нравится слушать мои песни на азербайджанском языке. Очень часто после выступлений подходили ко мне слушатели и говорили, что когда я пою на своем родном языке, то раскрываюсь иначе. Причем не только музыка звучит интересней, но даже дышу по-другому. С одной стороны, мне было приятно, что европейцам нравятся песни на моем родном языке, с другой – обидно за то, что слишком много времени потратил впустую и шел по неверному пути. Ведь я, как и многие другие приезжие музыканты, был уверен в том, что в Германии успеха добиться можно, только если исполнять песни на немецком языке. А оказалось, что местные меломаны не хотят, чтобы подстраивались под них, они нуждаются в искренности и чувственности, а в какой форме музыка будет подана — имеет второстепенное значение. Осознав это, я переключился на новый творческий путь и создал группу «Spirit Caucasus» («Дух Кавказа»).

— Можете подробней рассказать об этом проекте?

— У нас небольшая группа, состоящая из музыкантов, танцоров, акробатов. Мы исполняем, как старые азербайджанские песни в современной аранжировке, так и песни собственного сочинения. Местным жителям очень нравится наше творчество. Впереди у нас запланированы большие сольные концерты, к которым сейчас тщательно готовимся. Но моя цель выйти за рамки Германии, пропагандировать азербайджанскую культуру по всему миру в рамках «Spirit Caucasus».

— А для чего вы решили принять участие в шоу «The Voice of Germany»?

— Для меня это своего рода трамплин в европейский шоу-бизнес, возможность заявить о себе и расширить аудиторию своих слушателей.

— Насколько сложно попасть в немецкий шоу-бизнес?

— Шоу-бизнес везде одинаковый. Неважно речь идет о российской, немецкой или азербайджанской музыкальной индустрии. Без хороших связей сложно добиться успеха. Но, в отличие от шоу-бизнеса стран СНГ в Германии без таланта далеко не уедешь. Если нет вокальных данных, то какие бы связи не были и какими бы большими финансовыми возможностями не обладали, ничего из этого не выйдет. Потому что здесь все артисты поют в живую, даже на обычных телевизионных передачах не приветствуется фанера.— Вернемся к «The Voice of Germany»… На слепом прослушивании вы исполнили песню популярного турецкого исполнителя Мустафы Сандала «Aya benzer» («Похожая на луну»). Почему выбор пал именно на эту песню?

— На самом деле, на отборочном кастинге я исполнил народную песню «Sarı gəlin» («Невеста в желтом»). Организаторы проекта были в восторге, но попросили на самом шоу исполнить кавер на более известную в Германии песню. Редакция выбирала между Тарканом и Мустафой Сандалом, и в итоге остановилась на последнем.

В 90-е очень долгое время песня «Aya benzer» возглавляла многие музыкальные чарты в Германии, поэтому меня попросили спеть ее. Но, как вы знаете, после выступления один из наставников проекта Раймон Гарви попросил меня исполнить еще одну композицию под аккомпанемент мамы, и я спел песню Рашида Бейбутова «Sene de qalmaz» («Не гордись»). К сожалению, по телевизору показали кусочек моего исполнения, потому что эфирное время было ограничено. Тем не менее, я очень благодарен жюри, что предоставили возможность спеть на родном языке, ведь остальным участникам не выпал такой шанс.

— В целом вы довольны своим выступлением?  

— Да. Более того, я горжусь собой. Дело в том, что на отборочном кастинге принимали участие более 6 тысяч музыкантов. В какой-то момент хотелось все бросить и уйти домой. Не верил, что среди такого большого количества людей меня заметят, к тому же я не немец, да и песню подготовил на азербайджанском языке. Но я ошибался. Из 6 тыс. отобрали 154 участника, в числе которых был я. Как оказалось, я был единственным человеком, который исполнил песню на турецком и азербайджанском языках, остальные участники пели на английском или немецком языках.

— На ваш взгляд, есть разница между азербайджанскими слушателями и немецкой публикой?

— Конечно, есть. Наш народ более открытый и эмоциональный, что в душе, то и на виду. А немцы более сдержанные и спокойные, предпочитают держаться на дистанции. Но, если они полюбят, то это навсегда.— Ваш голос смог покорить всех членов жюри. Когда пришло время выбирать наставника, вы захотели попасть в команду рэпера Sido. Почему именно он?

— Это шоу и мне нужно было кого-то выбирать. Не могу сказать, что я большой поклонник его творчества, но мне нравится он как человек и артист. На тот момент мне показалось, что он был самым искренним и честным. Мне очень важно, кто меня окружает, ведь от этого зависит, насколько комфортно я буду работать. Мне кажется из всех жюри Sido наиболее близкий мне по духу человек. Он, как и я, вырос в неполной семье, мама одна с двумя детьми на руках преодолевала жизненные трудности. К тому же у него есть восточные корни – в нем течет иранская кровь, а его основная аудитория – туркоязычные слушатели. То есть у нас с ним есть точки соприкосновения.

— Что вы ждете от этого проекта?

— Откровенно говоря, я не возлагаю на этот проект большие ожидания. Как я уже выше сказал, для меня это трамплин в немецкий шоу-бизнес. У меня большой опыт в телевизионных проектах различных стран, во многих из которых я одержал победы, поэтому ни от The Voice of Germany, ни даже от жизни ничего жду. Конечно, у меня есть мечты, но не строю планы и не живу ожиданиями. Я просто наслаждаюсь каждым моментом. Я давно перестал строить дальновидные планы, ведь когда много ждешь, блокируется энергия. Посмотрим, куда судьба меня приведет.