Василий Папава,
директор «Института изучения Ближнего Востока и Кавказа», иранист,
специально для Eurasia Diary
После освобождения правительственной армией Ирака г. Мосула от боевиков ИГ и нанесения им ряда крупных поражений, на повестку дня встал курдский вопрос, который для Багдада является болезненной темой еще с периода обретения независимости. Референдум о независимости в иракском Курдистане в сентябре с.г. еще более ухудшило отношения между Эрбилем и Багдадом, за спиной которой в этом вопросе стоят такие мощные военные региональные державы как Иран и Турция, видящие в данном прецеденте угрозу своей национальной безопасности и территориальной целостности.
В первую очередь, Багдад направил войска и про-правительственные шиитские военные части в Киркук и прилегающие районы, который был возвращен под власть столицы в течение 48 часов.
Очевидно, что после проведения курдами референдума о независимости 25 сентября у центральной власти Ирака появился веский повод силой вернуть под свои контроль Киркук.
Надо отметить, что провинция Киркук не входила в состав Курдского автономного района –
Курдские силы заняли территорию лишь в 2014 года, выбив оттуда боевиков ИГ.
Данный район важен прежде всего из-за наличия в нем больших нефтяных месторождений. Без такого ресурсного потенциала, возможности Эрбиля снижаются. Можно сказать, что это некий способ давления на Эрбиль, чтобы сделать его более сговорчивым.
Что касается инцидента с нападением на консульство ИРИ в Эрбиле, то ее нужно рассматривать именно в ключе последних событий, т.к. Тегеран давно и последовательно выступает против независимого Курдистана, ибо тем самым усилятся сепаратистские тенденции в иранском Курдистане. А с учетом того, что Тегеран и Багдад являются многолетними региональными союзниками, то не вызывает удивление участие шиитских (про-иранских) военных частей (военные КСИР, «Хезболла», «Хашд аш-Шааби») в операции по силовому возвращению Киркука под юрисдикцию Багдада.
Недовольные подобным положением дел, группа радикально настроенных курдов попыталась проникнуть в Консульство Ирана в Эрбиле. До конца непонятно, то ли это было лишь предупреждение и демонстрация силы, или же у них были другие мотивы. Но факт состоялся – данный инцидент лишь накаляет и без того неспокойную ситуацию.
Согласно заявлению генерального консульства Исламской Республики Иран в Эрбиле, в пятницу вечером, когда консульство было закрыто, люди с политическими мотивами атаковали иранскую миссию в Эрбиле. Генеральное консульство в своем заявлении осудило данную агрессию и отвергло представление о том, что оно было осуществлено курдским народом.
«Несомненно, такие шаги не имеют ничего общего с почетными людьми Эрбиля, которые помнят храброе сражение сил стражей исламской революции (КСИР) против террористической группировки ИГ», - говорится в заявлении Консульства.
Генеральное консульство также призвало власти Курдистана выполнить свой долг по защите дипломатических миссий в пределах распространения их компетенции.
В свою очередь и МИД Ирака в субботу выпустило заявление и осудило заранее запланированное нападение на иранское консульство в Эрбиле, в котором участвовали власти Курдистана, ответственные за угрозу жизни сотрудников консульства.
«Министерство иностранных дел Ирака осуждает заранее запланированное нападение на консульство Ирана в Эрбиле и неуважение к флагу соседней страны и угрозу жизни сотрудников консульства», - заявил в своем заявлении официальный представитель МИД Ирака Ахмед Махджуб.
Сдержанная дипломатическая оценка Ирана свидетельствует о желании Тегерана не накалять до предела отношения с Эрбилем. Справедливости ради стоит отметить, что положение курдов в Иране куда более лучше чем в других регионах их компактного проживания. По верному замечанию известного востоковеда Александра Князева, в Иране курдская элита в высокой степени кооптирована (встроена) в общеиранскую элиту, в политическую систему Ирана и в бизнес. Не имеют курды в Иране и проблем с реализацией своей этнической идентичности в культурно-языковой сфере, что говорит о продуманной и взвешанной политике иранцев в отношений национальных меньшинств.
Конечно, возможность начала крупномасштабных боевых действий в регионе остается и трудно с точностью предугадать как будут развиваться события в ближайщем будущем.
