Вы не поверите, но своеобразная «свободная экономическая зона» в Грузии образовалась ещё в 1931 году. Когда Иосиф Сталин, чтобы успокоить осетин и абхазов, вошедших в Грузинскую ССР в качестве автономий, дал серьёзные экономические права всем жителям Грузии. Это было сделано путём создания огромного количества артелей. В которых крестьяне работали не за эфемерные трудодни, а за реальные деньги. Позже разрослись кооперативы, и получился из Грузии некий островок, где люди жили гораздо богаче остальных советских граждан. Это на время примирило осетин и абхазцев с необходимостью подчиняться не напрямую Москве, а через Тбилиси.

Кроме того, жители Грузии обладали и ещё некоторыми привилегиями. К примеру, крестьянину из какой-нибудь Калужской области, чтобы поехать в Москву или на юг (что до войны, да и сразу после неё, случалось крайне редко), требовалось муторное оформление паспорта, разрешение на «отлучку» от местных органов власти, регистрация в месте прибытия и строгое следствие разработанному маршруту и временным рамкам. При возвращении домой паспорт сдавался в сельсовет. Жители Грузии имели паспорта постоянно и в любой момент почти без всяких формальностей могли уехать в любую точку страны. Ну и снабжалась республика товарами народного потребления значительно лучше, чем другие регионы Советского Союза.
Всё это создавало глобальные предпосылки для развития подпольного предпринимательства в Грузии. Но всё-таки при жизни Сталина там старались закон не нарушать. А вот после его смерти в республике стали появляться подпольные предприятия по производству всего и вся: от резинок для трусов до ювелирных украшений из ворованного приискового золота и пушных изделий из шкур ценных пушных пород.

К началу 70-х в Грузии активно работали несколько сотен предприятий. Которым покровительствовали местные власти, стабильно получавшие свои проценты от действий «цеховиков». Те, у кого не имелось коммерческой жилки, покупали себе должности, чтобы ни за что получать деньги от тех, кто умел их зарабатывать. Торговлю должностями развернула жена 1-го секретаря Грузинской КП Василия Виктория Мжаванадзе. Расценки у неё были не из дешёвых: вступление в КПСС (без членства в которой не могло произойти ни одно сколько-нибудь серьёзное назначение) стоило 5 тысяч рублей, место судьи районного суда — 50 тысяч, место секретаря райкома — 150 тысяч и т.д. Наладить этот бизнес Царице Виктории помогал самый богатый «цеховик» Грузии Отари Лазишвили, о котором мы писали в прошлом номере.

После отстранения с поста 1-го секретаря Мжаванадзе к власти в Грузии, при помощи Андропова, пришёл Эдуард Шеварднадзе. Первоначально он развернул настоящую чистку в партийных органах. Были арестованы или просто исчезли около 30 тысяч партийных и хозяйственных работников Грузии. Из них 20 министров и членов ЦК компартии республики, 44 секретаря райкомов партии из 67, три секретаря горкомов партии. Ещё около 40 тысяч лишились постов, купленных за огромные деньги, но умудрились не особо засветиться, а потому не попали под правоохранительный каток.

…но щупальца остались!

Почти сразу после снятия с поста 1-го секретаря ЦК КПГ Мжаванадзе, а особенно после ареста главного «цеховика» Грузии Лазишвили, большинство его коллег поняли, что в Грузии настали тяжёлые времена и вместо островка относительной экономической свободы республика превращается в весьма опасное место. И если не хочешь сесть (а то и попасть под высшую меру наказания), то надо либо завязывать с подпольным бизнесом, либо бежать куда подальше.
Андропову было запрещено заниматься коррупционными делами, что неудивительно. Ведь ручейки тех денег, которые текли в карманы сотрудников райкомов, горкомов, местных правоохранительных органов, превращались в настоящие реки, которые изливались в бездонные карманы некоторых высших партийных и хозяйственных чиновников, обосновавшихся в Москве. Они и приложили огромные усилия для того, чтобы остановить председателя КГБ СССР.

Однако Шеварднадзе, который был обязан Андропову постом «хозяина» Грузии, попытался навести окончательный порядок в республике: полностью изжить как коррупцию, так и положить конец подпольным производствам. Однако следует понимать, что кавказский мир отличается от славянского социума. Там очень большое значение придаётся родственным и клановым связям. Шеварднадзе, массово смещая с должностей «замазанных» , чиновников, ставил на их место сотрудников КГБ, МВД и совсем молодых выпускников вузов, которые успели во время учёбы проявить организаторские способности на комсомольской или профсоюзной ниве.

\Новые назначенцы моментально столкнулись с выбором — либо действовать по указке Шеварднадзе и продолжать беспощадную борьбу с коррупцией и «цеховиками», либо ориентироваться на родственные и клановые интересы. Большинство выбирало второе. А так как это было гораздо опаснее, чем при Мжаванадзе, то и процент, выплачиваемый «цеховиками» за «крышу», сильно вырос. Несмотря на опасность привлечения к уголовной ответственности (например, московской бригадой следователей), многие «цеховики» не могли сорваться в одночасье и уехать куда подальше. Ведь на новом месте пришлось бы всё начинать сначала, начиная от построения новых логистических маршрутов по перемещению сырья и заканчивая производственными мощностями. Ведь невозможно просто взять, погрузить на грузовики или в вагоны промышленные станки (особенно если они числятся на балансе госпредприятия), вывезти их, например, в Рязань и там наладить новое производство.
Ставленники Шеварднадзе давали время «цеховикам» для подготовки «исхода». И они воспользовались этим, разъехавшись по всей стране. В середине 70-х годов подпольные производства товаров народного потребления появились в КАЖДОМ крупном городе СССР. Исключая разве что среднеазиатские республики, где была своя специфика теневого бизнеса.

По некоторым данным, Андропов прекрасно знал, что Шеварднадзе борется с коррупцией своеобразно: вместо того чтобы арестовывать подпольных производителей, он просто выживает их из Грузии. Позволяя забрать с собой «нажитое непосильным трудом», а порой и вывезти производственные мощности. Это касалось тех станков, которые не числились на балансах госпредприятий либо которые «цеховикам» удавалось списать в качестве пришедших в негодность. Но как человек разумный, Андропов понимал, что по-иному не получится, а потому не мешал грузинским «цеховикам» покидать Грузию и оседать на необъятных просторах страны. Всё равно таких «беженцев» брали на карандаш сотрудники КГБ, а потому «взять» их, когда поступит команда «фас», не представлялось сколько-нибудь серьёзной задачей. Андропов просто ждал своего часа.

У КГБ руки длинные…

Одной из самых, пожалуй, показательных историй о «цеховиках» после их «исхода» из Грузии можно считать деятельность видного грузинского подпольного предпринимателя Константина Чхеидзе. Когда в Грузии начались чистки подпольных производств, он, недолго думая, собрал своё оборудование и рванул в Ярославль. Здесь необходимо кое-что объяснить. Чхеидзе зарабатывал деньги на производстве дефицитных в советские времена полиэтиленовых пакетов с ручками и рисунками. Для производства таких пакетов необходимо минимальное оборудование: экструдер для производства плёнки; спецмашина для резки рукава или плёнки на куски заданной величины и их запайки; вырубной пресс для изготовления пакетов-маек (с ручками). Данное оборудование не относится к числу высокотехнологичных. Чхеидзе, к примеру, не украл их с какого-то предприятия, а просто купил самодельные копии, которые, изучив промышленные образцы, научились делать члены нескольких слесарных артелей из подручных материалов.

Главным в производстве пакетов было сырьё (полимерные гранулы, из которых и изготавливается полиэтиленовая плёнка), а с этим у Чхеидзе было всё в порядке. У него были налажены тесные связи сразу с несколькими предприятиями, которые имели отношение к полимерной промышленности, которые и поставляли «цеховику» «излишки» или сэкономленное сырьё. Получая за это не грамоты от ЦК за перевыполнение плана за счёт экономии сырья, а пухленькие конверты с приятно шуршащими бумажками.
В короткий срок Чхеидзе наладил в Ярославле производство пакетов, которые отправлял в самые разные уголки страны. «Крышевание» со стороны партийных и правоохранительных органов обошлось ему намного дешевле, чем в Грузии, и Чхеидзе стал раздумывать над расширением производства. Рынок сбыта был огромен, но всё упиралось в сырьё. А потому Чхеидзе, как только дело в Ярославле наладилось, стал колесить по стране, пытаясь найти дополнительных поставщиков полимерного материала. Ну и заодно организовывая новые рынки сбыта.

Пока Чхеидзе колесил по стране, производство контролировала его любовница Галина Печникова. Женщина была умна и красива, вот только с мужем ей не повезло. Молодой человек, в институте бывший чуть ли не первым красавцем, подававшим надежды в спорте, не смог устроиться в жизни.
«Роман» с большим спортом не заладился (всё-таки подающий надежды ещё не значит талантливый), а прозябать в НИИ на должности мне (младший научный сотрудник) без всяких перспектив роста (в вузе больше не на учебники налегал, а на спортивные показатели) было Печникову не по силам. Он запил, довольно быстро превратившись в запойного пьяницу, радующемуся любому, даже самому дешёвому спиртному.

Но Галина, как уже упоминалось, была умной женщиной. С пьяницей-мужем она не разводилась, а о том, что она зарабатывает не полторы сотни рублей в месяц, а ворочает десятками тысяч, не догадывались не только соседи, друзья, но и родственники. Для всех окружающих она была обычной советской женщиной, вынужденной нести своё бремя в виде вечно пьяного мужа. Она была вне подозрений, но её «сдал» мужчина, которого она обожала и которому была обязана подпольным богатством.
Чхеидзе арестовали в конце 70-х годов. Когда Брежнев стал терять реальные рычаги власти, а Андропов все больше расширял полномочия КГБ. «Цеховику» грозила «вышка», а потому он «сдал» не только тех, кто поставлял ему сырьё, продавал его пакеты, «крыше-вал» его деятельность, но и свою любовницу. Муж Печниковой испытал форменный шок, когда во время обыска в довольно бедной квартире (где все ценное было давно пропито) сотрудники КГБ и ОБХСС извлекли из тайников несколько десятков тысяч рублей.

Подобная судьба ожидала и других подпольных предпринимателей из Грузии: рано или поздно их арестовывали и сажали. Но была среди грузинских «цеховиков» некая прослойка, которая чувствовала себя спокойно даже в самый разгар андроповских чисток. Это были те, кто осел в Краснодарском крае, под крылышком ещё одного выдвиженца Андропова, Михаила Горбачёва…

 Семен Кастрюлин