Нынешней молодёжи сложно поверить, что на вечер отдыха могли не пустить в джинсах и спортивной одежде, или что некоторые танцы были под запретом. А ведь именно так оно и было!
Революция подарила сельской и рабочей молодёжи клубы. Отныне танцы под гармошку с деревенских околиц перенеслись в закрытые помещения, став законным культурным мероприятием.
Нормы поведения на них были более чем строгими. В 1922 году, на Второй всероссийской конференции комсомола, вполне серьёзно обсуждались вопросы: может ли танцевать комсомолец, а если может, то какие танцы не будут порочить его честь? В итоге танго и тустеп (полька по-американски) оказались под идеологическим запретом.
Газета «Смена» в 1924 году ставила в пример один сельский клуб, где комсомольцы танцевали под музыку песен «Смело, товарищи, в ногу!» и «Смело мы в бой пойдём», изображая в фигурах танца все этапы становления молодой советской республики. Разумеется, такой вариант культурного досуга не прижился. На танцплощадках вновь зазвучали кадрили, польки и вальсы.
В 1940-е в города хлынула молодёжь из сельской местности, для которых гулянка с плясками была самым что ни на есть естественным досугом. К ним с удовольствием присоединялись горожане.
При этом «общественный контроль» над танцующими всё ещё сохранялся. Кроме танго, негласный запрет распространился на фокстрот. Его могли с оглядкой включить один раз за вечер, но танцевать его по правилам было невозможно: если подобные вольности замечали представители «общественного контроля», пластинку сразу снимали.
Война, объявленная в 1950-х стилягам, любителям джаза, рок-н-рола, буги-вуги, яркой одежды и «запрещённых» танцев, знакома многим. Вспомним фильм-мюзикл Валерия Тодоровского «Стиляги», изобразившего драму этих ребят.
Отношение советской власти к танцам менялось медленно. Даже после смерти Сталина, в период хрущёвской оттепели, идеологи формировали неприятие этого вида досуга у «сознательных» советских граждан. В литературе той поры сквозило убеждение, что порядочную девушку на танцах встретить невозможно. Показателем скромности девушки долгое время оставался тот факт, что она «на танцы не ходит». Ну а уж если решила пойти, то вести себя должна предельно скромно. Как в известной песне: «Пришли девчонки, стоят в сторонке, платочки в руках теребят…».
«Твист — это вам не лезгинка!»
В 1960-е список «идеологически одобренных» танцев расширился — «узаконены» были танго и фокстроты, популярность обрели летка-енка, ча-ча-ча, чарльстон.
К концу десятилетия на советские танцплощадки пришли западные танцы. Рок-н-рол, однако, царил на них недолго — в силу сложности исполнения. Зато твист обрёл громадную популярность. Даже некоторые советские композиторы начали писать в манере твиста, в том числе Арно Бабаджанян и Андрей Петров. Не было танцплощадки, на которой не звучал бы твист! Во всенародно любимой комедии «Кавказская пленница» Бывалый учит желающих: «Это же вам не лезгинка, а твист! Носком правой ноги вы как будто давите окурок … Оп! Оп! Оп! Второй окурок вы давите носком левой ноги. А теперь оба окурка вы давите вместе!».
Молодёжные кафе и рестораны стали рассматриваться не только как заведения общепита, но и как места, где можно потанцевать. К танцплощадкам и ресторанам можно добавить и домашние вечеринки: на них уж не было никаких запретов. Правда, грампластинки и магнитофонные записи популярных зарубежных исполнителей было не так просто достать: зачастую продавались они из-под полы с бешеной накруткой.
В 1970-х на танцевальных вечерах обычно «живьём» играли вокально-инструментальные ансамбли (ВИА). Самыми популярными были песни из репертуара ВИА «Весёлые ребята» и «Поющие гитары». Проводились мероприятия во дворцах и домах культуры, где можно было подключить колонки и другую аппаратуру. Танцевали кто во что горазд, чтобы произвести неизгладимое впечатление на представителей противоположного пола — и все это бесконечное многообразие движений именовалось просто «быстрый танец». Но самым волнительным был, конечно, танец медленный, или «медляк», когда под модные романтичные мелодии можно было пригласить и приобнять в танце понравившуюся девушку.
В летнее время веселье могли перенести в парки и скверы, где специально огораживали территорию, ровняли и асфальтировали землю, а могли сделать и обычный деревянный настил. Билет на такое мероприятие стоил в районе 30-50 копеек, однако находились и «зайцы», для которых невысокие заборы не были преградой. Но таких часто задерживали дежурившие на танцах милиционеры. Случались и драки между парнями (зачастую подвыпившими), которые оперативно разнимались все теми же сотрудниками по охране правопорядка и народными дружинниками, дежурившими неподалёку.
Танцы в те годы были и поводом блеснуть модной обновкой. Носили тогда нейлоновые рубашки, кримпленовые платья, брюки клёш, но писком моды оставались джинсы.
В школах танцевальные вечера часто проходили в сопровождении собственных ВИА, состоявших из старшеклассников. В фильме «Розыгрыш», где в главной роли снялся юный Дмитрий Харатьян, такой школьный ВИА сыграл легендарную песню «Когда уйдём со школьного двора». «Почётным» в зале среди танцующих было место у колонок — несмотря на исходивший от них грохот. А среди девочек особой честью считалась дружба с музыкантом.
В конце десятилетия появилось понятие «дискотека»: магнитофон, колонки, несколько бобин с музыкой и зеркальный шар — вот и весь нехитрый набор для её организации.
В начале 1980-х можно было легко предугадать, какую музыку услышишь на дискотеке, особенно если проходила она под аккомпанемент ВИА. Репертуар в обязательном порядке утверждался на специальном худсовете.
Долгое время на дискотеках действовало правило: 70% репертуара должно приходиться на советскую музыку, 20% — на музыку соцстран. И лишь под оставшиеся 10% могли «протащить» какую-нибудь западную композицию.
На дискотеках часто завязывались отношения, ведь танцы были всего лишь прелюдией к провожанию понравившейся девушки домой. Вот почему «собираться на субботнюю дискотеку» девушки начинали ещё в четверг: готовились наряды, продумывались причёски, крутились бигуди…
С началом перестройки и распадом СССР дискотеки стали олицетворением демократии и моды: девушки могли себе позволить и лосины в обтяжку самых невероятных цветов, и яркий макияж, и химзавивку — что уж говорить о джинсах! Зазвучали западные ритмы, модной стала «свобода нравов». В фильме «Маленькая Вера» очень хорошо проиллюстрирована царившая тогда атмосфера ярких красок и «свободной любви».
Но во все времена танцплощадка была своеобразной школой жизни: там встречались и влюблялись, сталкивались с предательством, срывали первые поцелуи, учились ценить верность и многое другое.
